Метнувшись к нему, она обхватила руками его подтянутое, мускулистое тело и перенесла их из комнаты на Олимп.

В тот миг, когда он понял, где оказался, Джерико повернулся к ней с застывшей маской ярости на лице. Она могла бы поклясться, что он скорее пожелает быть съеденным галлу, чем проведет секунду в зале Онероев.

— Что ты сделала?

— Спасла тебя.

Джерико пришел в бешенство.

— Она меня спасла, твою мать. Я не могу здесь находиться. Я не хочу здесь находиться.

— Я знаю, — ответила Дельфина, пытаясь его успокоить. — Но это дает нам короткую передышку от Нуара. Он прекрасно понимает, что не может появиться здесь и не может привести в наш домен галлу.

Джерико простонал. Она была права. Однако, это не меняло того факта, что здесь к нему возвращались яркие воспоминания, которые он желал похоронить.

Он ненавидел это место.

Дельфина обхватила ладонями его лицо.

— Все хорошо, Джерико. Забудь прошлое. Все изменилось.

Разве?

— Мы в зале Онероев. Сейчас он выглядит точно таким же, как и тогда.

— Может и выглядит, но сейчас здесь нет никаких Онероев. Только мы.

И Фобос, который с удивленным выражением на лице появился в дверях:

— Не могу поверить. Вы вернулись сюда… вместе. Я был уверен, что больше не увижу тебя. Чем, черт возьми, ты занималась?

— Не спрашивай, — робко ответила Дельфина, заставляя Джерико задуматься, знала ли она, что здесь будет Фобос.

Открытая враждебность Джерико не обеспокоила бога, который остановился перед Дельфиной.

— Ты видела Деймоса?

Джерико хотел сначала промолчать, но он знал, как близки были эти двое. И, несмотря на то, что он таил злобу против Деймоса, с Фобосом причин вести себя как полный придурок у него не было.

— Он в плохом состоянии, но жив.

Облегчение на лице Фобоса казалось осязаемым.

— Существует ли какой-нибудь способ вытащить его оттуда?

Дельфина покачала головой:

— Я не знаю. Мы сами едва убежали. И теперь у нас на хвосте галлу. Вместе с Нуаром.

На лице Фобоса появилось выражение крайнего изумления:

— Шумерские демоны галлу?

Она кивнула.

Фобос издал звук недовольства, и обратил свое внимание на Джерико:

— Проклятье, Кратус, ты выводишь из себя каждого, с кем встречаешься?

Джерико шагнул вперед, намереваясь основательно поколотить ублюдка, но Дельфина преградила ему путь.

— Вы не подеретесь.

— Хочешь поспорить?

Она продолжала стоять перед ним, положив руки ему на плечи.

— Да, хочу. И я выиграю.

Глядя на нее свысока, Джерико замер в нерешительности. Кто-то другой оказался бы вколоченным в землю за то, что осмелился остановить его. И тот факт, что по сравнению с ним она казалась совсем крошечной, делал ситуацию еще более нелепой. Он мог раздавить ее и даже не почувствовать этого.

И все же он не собирался принимать ее вызов, который был, вероятно, самой смехотворной частью происходящего. Что с ним не так, если он терял волю там, где дело касалось ее?

Джерико отступил назад и, прищурившись, впился в Фобоса взглядом:

— Скажи спасибо ей, Долофонос. Она только что спасла твою задницу.

Фобос выгнул бровь и сделал шаг вперед.

— Прекратите это! — рявкнула Дельфина, повернувшись к Фобосу и вынуждая его отступить. — Еще один раунд «Большого Тестостерона» и клянусь, я кастрирую вас обоих прямо там, где вы стоите.

Фобос поднял руки в жесте капитуляции, чем заставил Джерико почувствовать себя немного лучше. Он оказался не единственным, кого напугала чихуа-хуа.