|
Он вдруг, как в сказке, повзрослел, превратился из юноши в мужчину. Племя затаило дыхание, взирая на (все это знали), возможно, последнее выступление в его жизни. Вокруг юноши словно образовалась и сияла аура силы и могущества, внушающая страх — порой даже более явный, чем страх перед пламенем костра. Танцуя, он приблизился вплотную к Ниле. Сайла понятия не имела, как той удалось оказаться в первых рядах толпы; но она была именно там, и Нила с Гэном в упор смотрели друг на друга. Он перестал танцевать и склонил голову. Сайла принялась расталкивать толпу, будто пробиралась сквозь тростниковые заросли. Если бы она находилась дальше чем за ярд, она бы не расслышала слова, сказанные им Ниле. Он произнес: — Я знаю, что уйду. Мы всегда были друзьями, пока я не рассердил тебя. Прошу, скажи мне, что ты больше не сердишься на меня. Златовласка кивнула, и Сайла увидела, что та настолько взволнована, что не в силах говорить из-за душивших ее слез. Гэн улыбнулся и, танцуя, удалился. Вскоре он закончил свой танец. «Ткачихи» застучали палочками в знак похвалы, а остальная толпа одобрительно затопала ногами в такт. Барабанщики подхватили этот ритм. Какой-то танцор издал воинственный клич, выскочив на освещенную костром площадку. На противоположной стороне арены Сайла увидела Ликата, давящегося от едва сдерживаемой ярости. «Ничтожество, — подумала она. — Я не могу предотвратить этот дурацкий Путь Чести, но я сорву твой мерзкий план. Не все в руках у тебя и тебе подобных. В погоне за глупой славой Гэн может умереть, но никогда этого не случится по прихоти такого подонка, как ты. Я остановлю тебя!» Ей понадобилась всего минута, чтобы продумать план действий. Глава 16 Сайла подъезжала к шатру Фалдара Яна, и Рыжик нервничал, шарахаясь от любого шороха. А когда девушка протянула руку, чтобы почесать одно из нервно вздрагивающих ушей, лошадь прижала его к голове, будто еще более раздраженная ее вниманием. Успокаивая Рыжика, Сайла и сама успокоилась перед тем, как спешиться у входа в шатер Вождя Южного клана. Знакомый вымпел бился на ветру у нее над головой — мазок красного и черного на чистой голубизне неба. Сайла дважды произнесла имя Фалдара. Он вышел на ее зов. За спиной у него стояла жена. Судя по выражению ее лица, она еще не решила, хмуриться ей или улыбаться. Почему-то Сайле пришла на ум мягкая беспорядочность полета бабочки. Услышав, с каким дружелюбием приветствует гостью Фалдар, она сразу же закивала и расплылась в широкой улыбке, застенчиво прощебетав те же слова, что произнес ее муж. Он сразу приступил к делу: — Что я могу сделать для тебя, Жрица? Не упустил ли я чего-нибудь из виду в прошлый раз? Сайла слегка расслабилась. Сейчас он находился в особенно хорошем настроении, а это многое меняло. Она сказала: — Прошлой ночью кое-что произошло, и я хотела бы поговорить об этом до начала праздника Сердца Земли. Женщина за спиной мужа удивленно вздохнула. Она прижала ладонь к губам, когда Фалдар обернулся к ней. Он сдержался, но, когда Вождь посмотрел на Сайлу, та заметила на его лице признаки подавляемого гнева. Только теперь Фалдар представил свою жену, добавив: — Чело — женщина с традиционными взглядами, она не привыкла слышать от женщин о Сердце Земли. Простите ее. Он снова обернулся, приказав жене принести горячего мятного чая, и жестом пригласил Сайлу располагаться на подушках. Они обменялись репликами, обсуждая еду и музыку на празднике. Сайле пришло в голову, что в прошлый раз она почти не обращала внимания на внутреннее убранство шатра, и теперь решила рассмотреть его получше. Жилище Вождя было обставлено значительно богаче, чем любое другое из тех, что она видела. У Фалдара был вкус к роскоши. Прямо перед ней стоял маленький резной столик. Сцена, запечатленная на столешнице, изображала сражение между двумя людьми и парой огромных ящериц. |
