Впереди показался свет, достаточно яркий, чтобы затмить непрекращающуюся игру огоньков. Таяна отметила, что разноцветные искры старательно обходят уцелевшие фрагменты барельефов, словно давая гостям возможность в полной мере увидеть картины былого величия и падения магов древности.

Еще одна, высеченная на этот раз в красном мраморе картина. Ноэль‑де‑Тор, Шпиль Познания, одна из башен Хрустальной Цитадели. Та, в подвалах которой размещалась Библиотека — веками собиравшаяся стараниями сотен и сотен магов. Там хранилась не просто мудрость веков — там было ВСЕ, что когда‑либо знали люди о магии. Зарид дер Рэй, один из Пяти, уже умирая, уничтожил башню и все, что в ней хранилось. Осталась лишь воронка — глубокая, ушедшая чуть ли не на сотню локтей<Локоть (здесь) — 40 см. — Примеч. авт.>  в скалу… Правда, с тех пор два или три раза находились книги якобы из числа хранившихся в Шпиле Познания — и на основании этого родилась легенда, что Ноэль‑де‑Тор на самом деле не был уничтожен, что заклинание Зарида лишь перенесло башню и ее подвалы куда‑то в невообразимое далёко, где и поныне пыльные фолианты, содержащие древнее знание, дожидаются новых владельцев. Таяна усмехнулась про себя… сколько рыцарей, магов и простых искателей приключений сложили свои головы в поисках пропавшей башни. Некоторые же, покрытые шрамами битв, сгорбленные невзгодами странствий, вернулись с пустыми руками… Это не останавливало новых охотников за сокровищами Древних — не проходило и года, чтобы какой‑нибудь юнец, носящий шпоры рыцаря или плащ мага, не дал после третьего выпитого кубка клятвы разыскать Ноэль‑де‑Тор или сложить голову в попытках исполнить обет. Последнее случалось чаще…

О, а вот и Касар‑де‑Тор, Шпиль Алхимии… Для этого барельефа неведомый скульптор избрал не слишком подходящий материал. Густо‑черный камень с золотыми искрами вкраплений пирита… Камень не слишком прочен и плохо перенес испытания временем, часть барельефа погибла, теперь, видимо, уже безвозвратно, но и того, что осталось, хватало, чтобы узнать самую проклятую из башен Цитадели. А может, выбор художника был верен, может, цветом камня он хотел сказать о черных сердцах и душах тех, кто ставил над людьми чудовищные опыты, превращая их в ньорков? Именно сюда, в Касар‑де‑Тор, стремились ньорки, не считаясь с чудовищными потерями. Известно о том, что у врат Шпиля Алхимии они положили более половины своих бойцов — и все же сумели пробиться сквозь защитников башни. Таяна не раз задумывалась о том, кто же мог противостоять невероятно живучим, почти невосприимчивым к магии бойцам, противостоять столь успешно, что эта одержанная над Хрустальной Цитаделью победа больше напоминала разгром. Думала — и не находила ответа. Среди существ, живущих в этом мире, никто не мог представлять для вечных воинов столь серьезной угрозы,

Говорят, оставшиеся в живых алхимики заперлись на верхних этажах Касар‑де‑Тор в призрачной надежде дождаться прихода помощи. К этому времени ей уже неоткуда было прийти. Когда же они это поняли, то решили продать свои жизни настолько дорого, насколько это было возможно. Но ньорки, а вместе с ними и к тому времени подошедшие к Цитадели имперские легионы не стали предоставлять последним из мятежных магов безнаказанно сеять смерть. Башня была сожжена. Никакой огонь не смог бы одолеть сияющих стен — в них было вложено могучее колдовство, защищающее от любого врага. Любого, посягающего на башню извне. Но ньорками уже был захвачен первый этаж Касар‑де‑Тор — и они подожгли башню изнутри. Перекрытия, стенные панели из драгоценных пород дерева, книги, мебель… все, что могло гореть — горело. Взрывались колбы с магическими эликсирами, придавая огню небывалый жар и негасимость… говорят, зарево над Касар‑де‑Тор было чуть не седмицу видно за многие лиги вокруг. Никто не мог уцелеть в этом огне, что подпитывался магией… Те, кому довелось сотни и сотни лет спустя побывать в тех местах, рассказывали, что Шпиль Алхимии так и стоит, нерушим снаружи и черен внутри.