Парень встал, но пойти не успел. Невдалеке послышался негромкий стук копыт о мягкую землю.

    -  Кажись, последний гость едет, - сказал Пахом, тоже поднимаясь на ноги. - Барин говорил, что нынче боле дюжины не будет.

    На дороге показалось темное пятно всадника на лошади.

    -  Есть тут кто? - спросил знакомый голос с характерной хрипотцой. Я его слышал в Завидово и даже припомнил имя, звали этого человека Аркадий Савельевич. Был он, кажется, соседским помещиком, гостившем у Трегубова.

    «Съезжалися к ЗАГСу трамваи, здесь красная свадьба была!» - процитировал я про себя слова романса из пьесы Маяковского. Последний гость - это было хорошо, значит, когда мы захватим лодку, тревогу будет поднять некому.

    -  Все съехались? - спросил помещик, спешиваясь.

    -  Точно так, барин, вы остатний.

    -  Прими коня, - приказал Аркадий Савельевич парню, - да не забудь овса задать, а то смотри, я тебя!

    -  Как можно, мы, барин, завсегда, как должно!

    -  То-то!

    Я, приподняв голову, увидел, как гость при поддержке Пахома сходит в лодку, садится на банку, после чего тут же раздались мерные шлепки весел о воду. А в крепости вновь заревел медведь.

    Парень проводи лодку взглядом и, что-то бормоча себе под нос, повел лошадь к коновязи. Больше он на берегу не появлялся. Вместо него из темноты неслышно вышел кузнец со всем нашим арсеналом.

    -  А где Иван? - шепотом спросил я.

    -  Сторожа пристраивает, - ответил он, - скоро будет.

    Действительно, еще до того, как лодка вернулась назад, подошел Иван.

    -  Чего узнал? - спросил он, вытирая нож пучком травы.

    -  Гостей, не считая хозяев, двенадцать человек. Последнего, что сейчас приехал, я встречал у Трегубова - его сосед, помещик. Здесь что-то вроде, - я замялся, не зная, какое подобрать слово, - в общем, устраивают кровавые забавы.

    -  Тихо! - предупредил Иван, первый услышав шлепки весел по воде. - Уйдите в тенек.

    Мы с Тимофеем отошли к ближним кустам. Лодка причалила к мосткам, и Пахом вышел на берег.

    -  Отвел коня? - спросил он, подходя к сидящему на пеньке Ивану.

    -  А то! - ответил солдат, вставая ему навстречу.

    Лодочник внезапно охнул, задергался, пытаясь оттолкнуть от себя солдата, но отшатнувшись назад, упал навзничь на землю. Послышался жуткий в тишине ночи хрип вместе с бульканьем. Только пил он в этот раз не водку…

    Мы быстро сели в лодку и оттолкнулись от берега. Я налег на весла. Грести было тяжело, вместе с лопастями из воды поднимались лохмотья болотной флоры. Я подумал, что в таком овощном супе плыть было бы совершенно невозможно.

    Когда мы приблизились к причалу, меня тихо окликнули:

    -  Никак, еще гости?

    -  А то, - ответил я ленивым голосом, стараясь подражать интонациям покойного Пахома.

    -  Барин говорил, больше никого не будет.

    -  Я знаю? - тем же тоном сказал я, причаливая к мосткам.

    Иван с Тимофеем спокойно вышли из лодки и пошли на голос.

    -  Господи! Нечистые! - воскликнул страж ворот, охнул и замолчал навсегда.

    -  Давай скорее, - подогнал меня Иван, когда я выскочил на берег.