Через несколько секунд я был уже на земле.

    -  Ты что, барин, на тебе лица нет?! - удивленно воскликнул Тимофей.

    Лицо у меня было, только поцарапанное и, наверное, крайне растерянное.

    -  Там моя жена Аля, - только и нашелся ответить я.

    -  Как Аля? - поразился Иван. - Она же в Завидово, я ее сегодня утром сам видел!

    -  А я сейчас видел, как ее тащили в сарай!

    -  Не ошибся? Может, похожая?

    -  Лица я не разглядел, далеко, но по фигуре она - высокая, худенькая!

    -  Это когда же ее похитить спроворились? Нешто днем?

    -  Там какой-то мужик, вернее, барин ходил, по фигуре знакомый. Не могу вспомнить, кто… - я попытался, сколько мог, напрячь память. - Дородный, плечи назад…

    -  Становой, что ли? - подсказал Иван.

    -  Правда, похоже, что становой пристав. Только как он здесь очутился, он же утром был в Завидово?

    -  Дела, - покачал головой кузнец. - Неужто и взаправду становой, а такой гладкий и строгий барин!

    Мне стало ясно, что если тот человек, которого я видел, действительно пристав, то больше помощи ждать неоткуда. Пока местное дворянство раскачается и соберет ополчение, здесь может произойти, что угодно.

    -  Придется сегодня ночью брать их приступом, иного выхода нет.

    -  А много там народа? - спросил Иван, ничуть не удивившийся моему решению.

    Я рассказал про стражников и мортиру.

    -  Это не беда, - уверенно сказал он, - у семи нянек дитя без глаза. Коли у них там есть пушка, то бояться им нечего, проспят все на свете. Так что пошли за ружьями, к темноте вернемся, а ночью, с Божьей помощью, и вдарим!

    Глава двадцатая

    Назад к обзорному дубу мы вернулись, когда стемнело. «Камуфляж» у нас поменялся, теперь не было нужды украшать себя ветками, но лица, чтобы не белели в темноте, намазали сажей от маленького костерка, на котором я варил чай. Теперь товарищи к боевой раскраске отнеслись с большим пониманием, хотя и подтрунивали друг над другом.

    -  Чисто черт полосатый! - смеялся Иван над белокурым кузнецом, разрисованным черными полосами.

    -  Нам сажа дело привычное, ты на себя глянь, сам как конь в яблоках! - отбивался тот.

    Внутри замка что-то затевалось. Из-за стен заметны были всполохи света, как будто там или жгли большие костры, или устраивали факельное шествие. Вдруг окрестности огласились ревом медведя.

    -  Что там у них делается? - с тревогой спросил я, не находя себя места из-за беспокойства об Але.

    -  Слазай, посмотри, - предложил Иван. - Мы тебя ружьями повыше подтолкнем.

    -  Только не подстрелите ненароком, - плоско пошутил я, снимая с ног сапоги.

    Теперь процедура была, как говорится, отработана, и забрался я на дерево безо всяких сложностей. Как только обхватил ствол руками, товарищи подставили под подошвы приклады ружей и помогли вскарабкаться до первых ветвей.

    Я поднялся на старое место и вновь увидел внутреннюю часть крепости. Действительно, там шли какие-то активные приготовления. Около лобного места горел большой костер, а углы его освещались большими смоляными факелами.

    Во дворе суетились люди, подтаскивая к арене большую тяжелую клетку. С той стороны, возможно, из самой клетки, вновь раздался грозный медвежий рев.