-  А ты что про это дело слышал? - спросил я предка, когда Киселев отошел к другим гостям.

    -  Говорили, что комендантскую дочку насильно в монахини постригли, а у нее вскоре мальчик родился. А что на самом деле было, поди, одна Екатерина Алексеевна с Потемкиным знали. Влез ты, внучек, в скверную историю. Мне хоть и лестно через тебя с Романовыми породниться, да как бы с такой родней головы не потерять.

    Я принялся считать варианты и года. По косвенным признакам вполне могло статься, что Аля внучка этого самого Иоанна Антоновича. Тогда становилось понятно, почему ее лишили фамилии и отдали в крестьянское сословие. Екатерина не терпела соперников даже в лице собственного сына, что же говорить про параллельную династическую ветвь. Приказать умертвить ребенка побоялась, чтобы не погневить то ли Бога, то ли историю, предпочла по-другому девочку сжить со света, старая тварь.

    Было похоже на то, что я, женившись, попал в мезальянс - неравный брак - сначала думая, что женюсь на крепостной крестьянке, потом на принцессе.

    Причем, если первый вариант ничем плохим нам не грозил, то второй мог доставить много неприятностей.

    -  Ты не знаешь, куда ее сейчас повезли? - спросил я предка.

    -  Сначала в губернский город, а оттуда в Санкт-Петербург, - ответил за него подошедший Киселев.

    -  Они, понимаешь, прискакали, как с неба свалились, - виновато сказал Антон Иванович, - Татищев морду воротит, будто мы с ним не знакомы, кричит: «Где дева, что пятнадцать лет назад сюда из Питера привезли?!» Я растерялся и сболтнул спьяну, что с тобой в Троицк уехала.

    -  Против власти, брат, не попрешь, - назидательно сказал Александр Васильевич, - оно, конечно, дело родственное, но служба важнее.

    -  Так и я подумал, что, мол, поделаешь, коли сам Император приказал. Однако, решил тебя в беде не бросать, тот же час в город собрался.

    -  Да ты-то тут при чем, - сказал я, - не от тебя, так от других бы узнали. Мне нужно их догнать и выяснить, что к чему.

    -  Да ты что, шутишь? Сам в тайную канцелярию хочешь?! - испуганно воскликнул Киселев. - В такие дела лучше не мешаться. Ты, брат, того…

    -  Да я не отбивать ее собираюсь, просто постараюсь поддержать, успокоить. Шуточки, девочка одна под арестом, и ни одного знакомого на всем свете.

    Естественно, о том, как предполагаю общаться с Алей, я не сказал.

    -  Мне бы коня верхового, - добавил я.

    -  Бери моего, - предложил предок, - он у коновязи, я даже не успел расседлать.

    Я поблагодарил, и мы вышли во двор. О том, что я не разу в жизни не ездил верхом, я как-то не подумал. У Антона Ивановича была вполне приличная лошадь, так сказать, среднего класса.

    -  Иван, - крикнул я своему напарнику, ожидавшему меня у нашего экипажа, - принеси саблю и пистолеты.

    -  Ну, что слышно, барин? - спросил он, подавая мне оружие.

    Я вкратце пересказал ему то, что мне стало известно. Подошедший вместе с ним Костюков, выслушав, высказал пожелание:

    -  Ей бы дурочкой прикинуться, с дурочки какой спрос. Да и любят у нас юродивых.

    Я кивнул и направился к коновязи. При моем приближении лошадь тихонько заржала и переступила ногами. Я отвязал повод и, вспомнив американские вестерны, попытался лихо вскочить в седло.

    Это мне удалось, но только отчасти. Испуганное моим прыжком животное шарахнулось в сторону, и я чуть с него не слетел.