И пусть все влиятельные знакомые какое-то время будут делать вид, что не знают Захара, он всё ещё оставался авторитетным вором. Так что не пропадёт, даже если каким-то чудом его посадят. Конечно, не очень хотелось из роскошного особняка переезжать на нары, но всё равно на зоне он будет как дома. Тем более, из сорока пяти лет своей жизни он отсидел в общей сложности двадцать.

Он резко вошёл в номер, не закрывая дверь, но она вдруг захлопнулась сама, и кто-то провернул ключ изнутри. Захар, не оборачиваясь, понял, что хотела сказать ему администраторша, а он не стал слушать. Она хотела намекнуть про гостя в номере, а он её послал.

— Не, я понимаю, Захар, — сказал человек позади него. — Ты Гошу сначала хотел ослабить, поэтому за меня первым взялся. Но я выжил.

— Гриша, слушай, — Захар повернулся. — Там такое дело было. Я говорил к тебе не лезть, а те два фраера не так меня поняли, поэтому к тебе пришли. Но ты и сам их грохнул.

Череп стоял, держа в руках белую гостиничную подушку. Откуда он узнал про номер? Он был снят на левого человека, который жил в Иркутске и отношения к Захару не имел. Впрочем, сейчас Захара больше занимало, как отвертеться от этой новой проблемы.

Был один шанс.

— Гриша, — Захар шагнул к нему. — У меня есть точные сведения, что Гоша к себе переманивает Ворона с пивзавода, чтобы он вместо тебя был. Потому что тебя он боится до усрачки.

— Во как, — Череп ухмыльнулся. — А мне тут друзья с Читы позвонили. Сказали, что ты здесь будешь, в этом номере. Что ты большой косяк упорол и кучу людей подставил из-за своей жадности. И что если ты вдруг пропадёшь, они будут мне очень благодарны.

— Череп, тебя Гоша завалит, отвечаю, — с жаром сказал Захар. — Но если хочешь от него избавиться…

— Стой здесь, — приказал Череп, поднимая руку. — На этом ковре.

Захар услышал странный резкий звук, но ничего сделать не успел. Что-то сильно ударило в грудь, ноги вдруг подогнулись, и он осел на ковёр. В воздухе над ним подлетел белый пух. Череп отбросил подушку и направил на Захара ствол с глушителем, но добивать не стал.

— Сдохнет щас, — кому-то сказал он. — Заворачивай в ковёр, пока он тут всё в крови не уделал. И потащили через пожарный ход.

Захара грубо завернули в ковёр, но он уже этого не чувствовал.

* * *

Задержались на комбинате мы до самого вечера, всё пытались разобраться с ночным проишествием. С каждым часом приезжало всё больше народу, но мы всё-таки поспали по очереди, урывками.

Хоть увезли всё лишнее, и фуру, и алюминий, и секретный груз. Правда, несколько брусков алюминия так и осталось лежать в пыли. Парочкой завладели местные дети, одну утащил алкаш. Теперь сдадут на цветмет, алюминий принимали дорого, а уж заводской тем более.

Когда, наконец, со всеми формальностями было покончено, мы вернулись в город. Завёз Лёню и Славу домой, а Женю было везти далеко. Но я всё равно решил добросить его до калитки. Зашёл бы к своим, но уже поздно, дед будет спать. Приеду завтра, тем более, будет суббота.

— Да хреново они держат, Волк, — Женя, продолжая разговор, похлопал себя по бронежилету, который всё ещё не снял.