— Вот ведь собаки… Смертоубийства захотели? — проворчал он, доставая из-под полы дохи двуствольный обрез. — Ладно, будет вам смертоубийство!

Глава 38

На той стороне дороги снова загрохотало, и мне за шиворот посыпались колючее стеклянное крошево. Три или четыре револьвера, может пять — похоже, Прошка решил повысить ставки и устроить пальбу прямо в центре города. То ли надеялся отбиться, то ли рассчитывал на скорое прибытие городовых. Но те не слишком-то спешили вмешиваться, хоть будки с постовыми наверняка стояли и на перекрестке Садовой и Невского, и где-нибудь на Сенной площади. Похоже, местные стражи порядка не горели желанием лезть под пули.

Или сами были только рады, что кому-то взбрело в голову навести шороху в давно уже набившей оскомину «Каторге».

Впрочем, и это оказалось палкой о двух концах: если раньше, на Апраксином дворе мы могли полагаться на кулаки и численное преимущество, то на улице всего несколько «наганов» изрядно изменили расклад. Наше воинство отважно сражалось в рукопашном бою, но противопоставить огнестрелу заводчанам, гимназистам и грузчикам со складов было попросту нечего. Двое так и остались лежать на тротуаре, еще несколько со стоном отползали за колонны галереи, а большая часть стремительно удирала. Армия таяла на глазах, бестолково отступая во все стороны разом.

Но нашлись и те, кого не испугала стрельба. Сибиряки из отряда Кудеярова дружно достали из-под одежды револьверы с обрезами, расселись за укрытиями и явно не собирались отказываться от сомнительной затеи взять «Каторгу» штурмом. Сам их предводитель с суровой ухмылкой щелкнул обоими курками на куцей двустволке без приклада, и даже Фурсов схватился за «наган» — наверное, все-таки успел прикупить патроны. Да и у меня оружие имелось — и еще какое: «Браунинг» с с тремя магазинами, которые я при желании мог бы выпустить быстрее, чем за полминуты.

Не самый плохой расклад.

— Ну-ка, Володька, давай поздороваемся, — проворчал Кудеяров, осторожно приподнимаясь на колене здоровой ноги. — Пусть знают, собаки, что мы не с пустыми руками в гости пожаловали.

Обрез в громадных ручищах сердито полыхнул огнем сразу из двух стволов, и с той стороны дороги послышался звон разбитого стекла — похоже, дробь разнесла стекло… а может, и сразу парочку. Я высунулся из-за капота автомобиля и тоже начал стрелять. Сначала почти наугад, но уже третью пулю влепил прицельно, уложив земешкавшегося у двери кабака урку. «Браунинг» еще несколько раз рявкнул, и силуэт в окне исчез.

— Ну даешь, Володька! — Кудеяров с хрустом переломил обрез пополам и полез в карман за патронами. — Ты где так стрелять научился?

— Везде… и всегда, — буркнул я себе под нос — и уже вслух добавил: — Зарядите-ка дроби во-о-от в то окошечко — а я попробую поближе подобраться.

Один прикрывает огнем — второй двигается. Меняет позицию — чтобы потом дать «перекатиться» вперед своему напарнику. Классика. Представления о тактическом перемещении у сибиряков определенно оставляли желать лучшего — зато рвения им было не занимать. Когда я поднялся из-за машины, чуть ли не дюжина стволов громыхнули одновременно, обрушивая на «Каторгу» свинцовый дождь. Засевшие в кабаке урки огрызались не слишком уверенно, но и без их «наганов» пули летели так густо, что меня запросто мог подстрелить кто-то из своих.

Повезло: я промчался наискосок через Садовую, плечом свалил на бок брошенную кем-то телегу с овощами и укрылся за ней, приземлившись на асфальт пятой точкой.