|
В отчаянии он сел на землю и положил ладонь ей на грудь. Его рука уловила еле слышное биение сердца любимой. С облегчением вздохнув, Кеннет посмотрел наверх. Считанные минуты показались ему вечностью. Сэр Энтони спускался навстречу спасшимся, а Фрейзер стоял, словно окаменев, держась за правое плечо, пробитое пулей. Отец упал на колени перед своей дочерью. – По тебе плачет виселица, Малькольм! – закричал он. – Клянусь Богом, я повешу тебя! Фрейзер вздрогнул, как от удара. Его лицо приняло надменное выражение. – Я жил и писал по незыблемым законам классицизма, – сказал он, медленно растягивая слова, – и смерть моя будет столь же достойной. Гордо расправив плечи, он выпрямился во весь свой высокий рост и шагнул вниз с обрыва. Он падал без крика, а грохот тела, разбившегося о камни, был заглушен порывом сильного ветра. – Болван! – в сердцах сказал сэр Энтони. – У него были талант и богатство. Почему он стал убийцей? – Фрейзер любил не живопись, а себя в ней. Ему хотелось, чтобы его собственные идеи правили миром, – ответил Кеннет, осматривая рану Ребекки и думая про себя, что Фрейзер любил сэра Энтони более чем странной любовью, а потому не терпел женщин в его окружении. Сэр Энтони взял дочь на руки, и его рубашка стала красной от крови. – Ее задела пуля? – спросил он. – Нет. Она ударилась головой о камень. Рана только на коже, и поэтому столько крови. Сейчас она дышит, и ее сердце ровно бьется. Она быстро поправится. Кеннет вынул носовой платок и, сложив его вчетверо, положил на рану, обвязав голову Ребекки своим галстуком. Затем он взял Ребекку у сэра Энтони и прижал к себе. Она была удивительно легкой и трогательно беззащитной. Такая маленькая и слабенькая, она смогла бороться за свою жизнь с человеком намного выше и сильнее ее. Упрямый Рыжик. Кеннет нежно поцеловал Ребекку в лоб. – Скорее домой, – сказал он. Когда они приехали в Рэйвенсбек, Кеннет отнес Ребекку в гостиную и положил на парчовый диван. Сэр Энтони приказал немедленно вызвать доктора и принести ей лекарство. Поднялась суматоха. Слуги бегали по дому, выполняя распоряжения хозяина; многие из них плакали. В гостиную вошла Лавиния и мгновенно навела порядок. Со знанием дела она промыла рану и сделала перевязку. Кеннет сидел на валике дивана и держал Ребекку за руку, не в силах расстаться с ней. Сэр Энтони в волнении мерил шагами комнату. – Господи, что здесь случилось? – услышали они незнакомый мужской голос. – Ты ранен, Энтони? Кеннет поднял голову и увидел в дверях лорда и леди Боуден. По всей вероятности, прислуга забыла закрыть входную дверь, и непрошеные гости беспрепятственно вошли в дом. Но как они оказались в Рэйвенсбеке? Сэр Энтони в удивлении застыл на месте, в то время как его брат бросился к нему, обеспокоенный видом его окровавленной рубашки. Дрожащими пальцами сэр Энтони взъерошил волосы. – Со мной все в порядке, Маркус. Моя дочь поранила голову, но Кеннет уверяет меня, что она скоро поправится. Боуден посмотрел на диван, где лежала Ребекка. – Что, черт возьми, случилось? – Один из моих ближайших друзей сошел с ума и попытался убить ее, – отрывисто сказал сэр Энтони. – Он же виновник гибели моей жены. Все замолчали. Лорд Боуден в недоумении посмотрел на Кеннета. – Так и есть, – сказал молодой человек. – Этим негодяем оказался лорд Фрейзер. Оправившись от удивления, сэр Энтони с присущей ему иронией спросил: – Чем я обязан столь неожиданному визиту, Маркус? – Маргарет сказала мне, что я круглый идиот и веду себя как совершенный болван и что мой долг – принести тебе свои извинения. – Маркус, ты же прекрасно знаешь, что я никогда не употребляю бранных слов, – с нежной улыбкой упрекнула Маргарет мужа. |
