– Я поеду с вами, не возражаете? – обратился он к Мещерскому. – Отдохну у моря, более подробно осмотрю вас.

Тот пожал плечами и спросил меня:

– А где Анчар?

– В машине. Он боится сюда идти. Тут одна дама чуть его не изнасиловала.

Мещерский слабо улыбнулся. Он постарел, осунулся. Даже немного поседел, чуть заметно. Аристократическая бледность сменилась болезненной.

Но все-таки был хорош. И еще больше похорошел, когда вошла Вита.

Она забросала меня объятиями и вопросами. Будто век не видались. Похоже, так и было. Я тоже по ним соскучился, как ни странно.

– Можно возвращаться на виллу, – сказал я, – опасности больше нет. Остались одни удовольствия.

– Значит, и Женечка может вернуться? – в один голос вскричали Мещерские.

Ну и Женька!

– Конечно, – ответил я, – но не сразу. Я поручил ей сложное дело.

Которое она сделает за один час московского времени. Но я чувствовал, что это еще не все. По крайней мере, для меня.

– Вы жестокий человек, – улыбнулась Вита. – И прежде всего по отношению к себе. Женечка – это сокровище.

Я не возражал, но внес уточнение, желая быть объективным:

– Склочница. Вы бы слышали, как она собачилась с подругой.

– Она вас ревновала, – поставила диагноз проницательная Вита. – Я собираю вещи.

Через несколько минут вошел, охранник и взял собранный чемодан, отнес его в джип.

По пути к машинам мы хотели зайти к доктору Пшеченкову, попрощаться и поблагодарить за гостеприимство, но я прислушался у дверей кабинета и покачал головой. Ясновельможный пан проводил очередной сеанс сексотерапии, а нарываться опять на «как вы не вовремя» мне не хотелось.

Мещерский написал ему записку, вложил ее в конверт с деньгами и отдал охраннику. Не обидев и его.

Мы подошли к джипу. Анчар вылез из-за руля.

Мещерский пожал ему руку, Вита поцеловала его.

– Где ты был так долго? – спросила она.

– Воевал, – приосанился джигит.

– И здорово воевал, – похвалил я Анчара от сердца – он расцвел.

Мы с Макаровым сели в «Форд» и тронулись вслед за джипом.

– Как дела? – спросил я.

– Плохо. Осталось совсем немного. Я передал Вите очень сильное лекарство от головной боли. Оно поможет ему, но ускорит негативный процесс.

– Вы сказали ему об этом?

– Он сам это знает.

– Сможете задержаться на вилле?

– Это необходимо. Я бы хотел понаблюдать его. Может быть, что-нибудь придумаю. В пределах возможного.

– А что Вита?

– Мы не посвящаем ее в подробности, но она, как любящая женщина, все понимает.

– Держится она хорошо.

– Они оба молодцы. И как же долго они могли бы быть счастливы.

Короткое счастье сильнее, хотел сказать я, но понял, что не прав.

Дом снова ожил на время – хозяева вернулись. Они обошли свои владения и ничего не заметили из повреждений, Анчар постарался.

– Неплохо вы повоевали, – кивнул Мещерский в сторону сгоревшего «уазика».

– Это еще не все. Мы рассчитались и за яхту. Вон там покоится на дне тот самый катер с пробоиной в днище. Мы можем поднять его и оставить у себя в качестве компенсации.

– Сначала мы поднимем яхту, – сказал Мещерский. И это мне понравилось. – Отремонтируем, и я подарю ее вам, в качестве компенсации. – Вот это не понравилось.