Извозчик вывернулся из-за угла совершенно неожиданно. Седок, в фуражке и шинели с пушистым воротником, приподнялся в коляске, вглядываясь в темную человеческую фигуру, видневшуюся в проеме окна церкви. Потом ткнул кучера в спину. Копыта дробно застучали по мерзлой мостовой.

Заика летучей мышью метнулся из своего укрытия на проезжую часть проспекта, нелепо размахивая руками. И тут же где-то неподалеку залился тревожной трелью полицейский свисток. Ему ответил другой, третий…

Антоний, лихорадочно срывая с пояса ненужный теперь мешок, начал протискиваться обратно. Черт, зацепился за что-то. Надо было два прута выпилить, узко!

Пашка уже рядом, круглые глаза полны страха, мокрогубый рот полуоткрыт, словно силится крикнуть, а не может, только свистяще шипит, сбиваясь и комкая слова:

— Д-давай… С-скорее… д-давай…

«Вот почему Заика», — отстраненно подумал Антоний.

Наконец он протиснулся, спрыгнул на землю. Отпихнул суетящегося Пашку.

— Сгинем вместе! В разные стороны давай… Потом найду!

Кинулся было за угол, а навстречу, запутавшись в ножнах шашки и раздувая щеки от одышки, грузный городовой в башлыке. Назад! К рысаку-зверю теперь хода нет!

Краем глаза успел заметить, как у дальнего фонаря мелькнуло в круге желтого света модное длинное Пашкино пальто с барашковым воротником. Мелькнуло и пропало.

В проулок? Откуда ни возьмись вывернулся дворник в белом фартуке с медной бляхой. Раскинул длинные руки, силясь поймать.

Антоний, не останавливаясь, сильно двинул кулаком в бородатое лицо. Оттолкнул жадно цеплявшиеся руки, запнулся, почувствовал, что дворник успел вцепиться мертвой мужицкой хваткой, как, наверное, когда-то его предки вцеплялись в конокрадов, сводивших со двора коняг-работников. Сзади навалились еще, тяжело сдавив сразу всего, повалили. Наверное, тот городовой. И трели свистков отовсюду.

Поймали за руки, заломили их за спину и начали вязать.

— Ишь воно как, — утирая шапкой кровь из разбитого носа, сказал дворник, — совсем стыда в людях не стало.

— Подымай! — простуженным голосом скомандовал городовой. — В участок его…

Из сводок департамента полиции за 1916 год:

«В Петрограде задержан мошенник, именовавший себя князем Н.Д. Маврокордате или князем Ю.Н. Волконским, ранее гастролировавший в городах Владивостоке и Ростове-на-Дону. В Петрограде жил в гостинице „Европа“ по Гороховой улице в доме 59. Совершал кражи у женщин, с которыми знакомился. Выбирал для знакомств кассирш магазинов, носивших выручку хозяевам на квартиры…

В Петрограде арестован мещанин Костромин, изобличенный в торговле кокаином. Продавал последний проституткам в кафе по цене от пяти до десяти рублей за порошок…

В Одессе задержан разыскиваемый и лишенный прав Григорий Тертичный по кличке Черт — вор и грабитель, бежавший из тюрьмы, находившийся в арестантских ротах в городе Николаеве. Он же бежал из-под стражи в городе Ростове-на-Дону, убив двух городовых. Был замечен чинами сыскной полиции в Одессе на третьем христианском кладбище. Городовой Жуков, попытавшийся задержать его, успеха не достиг — Черт бросил ему в лицо фуражку и скрылся. Вновь был замечен на Мельничной улице. При задержании отбивался, ложился на землю, прокусил палец городовому…

В Москве чинами сыскной полиции обнаружена фабрика фальшивых марок в доме на Тихвинской улице…

В Москве 29 февраля убит шофер частной таксомоторной фирмы „Амор“.