Ирит покинула дом чародея в не меньшей ярости, чем Азрая.

К тому времени, когда Келдер и Ирит уселись за столом в “Прыгающей Рыбе”, юноша пришел к выводу, что Перина хотела использовать его, чтобы наложить на Ирит совсем не любовное заклинание. И цель у Перины была одна: поставить Летунью себе на службу.

Келдер не знал, для чего может понадобиться чародейке прирученный оборотень, но полагал, что Перина нашла бы, как использовать недюжинные способности Ирит. Успокоившись на этот счет, Келдер задался другим вопросом: а покажется ли Азрая?

Аша и Эздрел прибыли вовремя, Аша – улыбающаяся и счастливая, Эздрел – мрачный и пьяный.

Старик бросился к Ирит, едва увидел ее, и девушка уже стала было невидимой, но в последний момент передумала.

Келдер заступил между ними, усадил Эздрела по другую сторону стола, заказал еду.

Азрая все не приходила, и Келдер испытывал некоторое разочарование, хотя его восхищали подсвеченные лампами роскошные волосы Ирит.

Зиндре говорила о прекрасных женщинах во множественном числе. Поначалу Келдер не принял Азраю за красавицу, но со временем осознал, что она без всяких натяжек подпадает под эту категорию. То есть реализовалась еще одна часть пророчества. А если учесть всякие магические трюки, с которыми он столкнулся в башне Перины, получалось, что выполнение пророчества идет полным ходом. Еще один великий город, еще одна бескрайняя равнина, потом триумфальное возвращение домой с Ирит‑невестой, и можно утверждать, что пророчество стало явью.

Келдер полагал, что оно и к лучшему: ему уже надоело путешествовать, есть и спать в гостиницах, вроде “Прыгающей Рыбы”.

Впрочем, кормили тут хорошо, ужин прошел спокойно, только у Эздрела все валилось из дрожащих рук.

После ужина пьяница отключился на полу их L‑образной комнаты, прежде чем кто‑то успел указать старику, где он будет спать. Аша улеглась на маленькую кушетку, стоящую в нише у окна.

Ирит досталась большая кровать в другом конце комнаты, вне поля зрения девочки, даже если бы она и проснулась. Эздрела не разбудило бы и извержение вулкана. Так что Ирит и Келдер с удовольствием воспользовались представившейся возможностью побыть вдвоем впервые за последние дни.

– До Багоа Кастл всего семь миль, – объявила Ирит, когда утром они собирали вещи. – А оттуда еще одиннадцать или двенадцать до Синдиши. Думаю, к вечеру мы доберемся туда.

Эздрел застонал, но стоило Ирит посмотреть на него, тут же пробормотал: “Как скажешь, Ирит”.

Аша скорчила гримаску, но тоже спорить не стала.

– Нам это под силу.

– За Синдишей лежит Туйа. До нее еще десять миль. Но это уже перебор.

– Скорее всего. – Келдер искоса взглянул на Эздрела.

– Из Туйи примерно восемь миль до Шесты, потом еще столько же до Ламама. А Ламам Кип стоит на границе между Малыми Королевствами и Гегемонией Этшаров.

Келдер ловил каждое слово.

– Считается, что путь от Ламама до Этшара занимает два дня. Первый – до гостиницы “У Моста”, второй – до городских ворот.

– То есть остается совсем ничего, – подвел итог Келдер.

Ирит покачала головой:

– Не так уж и ничего. Во время Великой Войны армейская часть добиралась до Этшара в два дневных перехода. На самом деле от гостиницы Валдера до Западных Ворот никак не меньше десяти лиг.

Аша жалобно застонала, даже Келдер заколебался.

– Зато от Ламама до гостиницы ближе, – успокоила их Ирит. – Восемь лиг, не больше.

– Ладно. – Келдер закинул заплечный мешок за спину.