И потом, вернувшись в свой лагерь, Престимион все ходил от палатки к палатке. Он был охвачен волнением и, несмотря на позднее время, совершенно не хотел спать, Он немного поговорил со своим братом Тарадатом и с Септахом Мелайном, и с молодым Спалирайсисом, который с трудом сдерживал нетерпение в ожидании предстоящего боя.

В палатке Талнапа Зелифора еще горел свет. Заглянув туда, Престимион обнаружил волшебника‑врууна за столом. Он, низко нагнувшись, внимательно изучал нечто похожее на рохилью – странный предмет из перепутанных блестящих золотых проволочек и мелких кристаллов. Эта штука была слишком велика для того, чтобы оказаться каким‑нибудь амулетом – раз в десять больше рохильи – и скорее походила на корону.

– Что это у вас? – поинтересовался Престимион. – Какое‑нибудь новое магическое устройство? Колдуете, чтобы обеспечить нам успех в нападении на Фархольта?

– Здесь нет никакого колдовства, о Престимион. Помните, я рассказывал вам, когда мы были прикованы рядом в туннеле, что я пытался построить механизм, при помощи которого мог бы усиливать волны, исходящие из мозга, читать мысли людей и помещать мои собственные мысли в их сознание?

– Та штука, которую заказал вам Гонивол? Неужели это она?

– Я пытаюсь восстановить ее, – ответил вруун. – Когда мы после внезапного освобождения так поспешно покидали Замок, я оставил там наполовину готовую модель и все свои записи. Но я принялся за нее снова и занимался этим делом все время, пока мы находились здесь.

– С какой же целью?

– Ну конечно же для того, чтобы дотянуться через Джелум до сознания наших врагов, пока они еще не добрались до нас, и заранее узнать их стратегию и ближайшие намерения.

– Ах! – воскликнул Престимион. – Какая полезная вещь! И вы в состоянии это сделать?

– Пока еще нет, – печально сказал вруун. – Многие необходимые части остались в моих комнатах в Замке вместе со всеми моими другими машинами – и готовыми, и недоделанными, и я пока что не смог придумать, как воспроизвести их в этих условиях. Но я продолжаю работать. О Престимион, я искренне надеюсь вскоре предоставить вам это невиданное устройство в благодарность за то, что вы спасли мне жизнь в Замке.

– Вашу жизнь спас Дантирия Самбайл, а не я, – усмехнувшись, ответил Престимион, – да и то, полагаю, случайно. Это он отвел руку Корсибара, и вы были освобождены тем же самым ударом, который вышиб меня из подземелья. Но это неважно: заканчивайте свое устройство, и вы будете хорошо вознаграждены за это. Мы здесь не настолько многочисленны и сильны, чтобы отказываться от возможности читать мысли своих врагов. – Он пожелал Талнапу Зелифору доброй ночи и оставил многоногого волшебника разбираться в золотых проволоках.

Вернувшись в свою палатку, Престимион некоторое время сидел, раздумывая о предстоящем, и наконец незаметно погрузился в сон.

Со сном пришли и сновидения.

Он увидел во сне, что держит планету – это был Маджипур – в ладони, как шарик, смотрит на мир в своей руке и воспринимает его как большой искусно вышитый гобелен, висящий в каком‑то тускло освещенном мерцающим огнем каменном зале. Несмотря на мрачный полумрак, он с изумительной ясностью видит все детали этого гобелена. В мерцающем свете он видит на нем вышитых эльфов и демонов, странных животных и птиц, скрывающихся в темных лесах и густых тернистых кустарниках, и прекрасные цветущие поляны. В вышивке он видит сияние солнца и звезд, и яркий блеск золота, и сверкание невиданных драгоценных камней, и волосы людей, и змеиную чешую.