Но делать то, что подсказывает разум, — это одно, и совсем другое — его чувства к Эрин Лавель. Питер хотел от нее ответного чувства… как раньше. Ему это необходимо.

Белая бутоньерка — это последний штрих к костюму жениха. О чем думает сейчас его невеста? Что чувствует? Эрин находится в другом крыле семейного особняка на Палм-Бич. Она живет здесь по приглашению его матери с тех пор, как они уехали в Сидней. Около Эрин сейчас Шарлотта — она будет замужней подружкой невесты.

Смотрит ли Эрин на подъезжающие лимузины и на гостей, которые проходят в парк, где раскинут гигантский шатер? Если смотрит, то наверняка думает о том, что среди приглашенных ее гостей очень мало и что эта свадьба — исключительно его праздник. Но он делает это для нее, чтобы в центре внимания была она. Эрин этого заслуживает.

Родители Эрин были только рады, что всем занимается Питер. Даже ее мать, которая снова вышла замуж несколько лет назад…

Эрин очень долго не жила в семье, она была одинока, чего никогда не испытывал Питер. Но сейчас у нее есть семья. И Джек. Какое наслаждение наблюдать ее любовь к сыну! Питер был уверен — их брак будет счастливым. Он все для этого сделает.

— Питер, ты опять помрачнел, — сказал Дамиан.

— Я думал о том, что Эрин, наверное, было бы спокойнее, если бы наш брак зарегистрировали в мэрии, как она хотела, без этой помпезной церемонии.

— Нет, — решительным тоном возразил Дамиан. — Знающий человек — а это моя жена — уверяет, что каждая женщина хочет запомнить свою свадьбу, а скромная церемония — совсем не то. — Он положил Питеру руку на плечо. — Пора идти. Пусть это будет радостный вечер.

— Ты прав! Спасибо за поддержку, Дамиан.

— Рад стараться.

Они улыбнулись друг другу. Это была улыбка прирожденных победителей, которые не терпят поражений.

— Вот! — Шарлотта передала Эрин букет невесты и отошла в сторону, чтобы посмотреть, как Эрин будет выглядеть, когда пойдет к алтарю. — Замечательно! — заявила она. — Твоим фанатам понравятся фотографии. Ты выглядишь как настоящая принцесса из сказки.

Эрин смотрела на свое отражение в высоком зеркале. Да, она выглядит так, как всегда мечтала. Ей нравился вырез платья — сердечком. Возможно, это старомодно, но ей не хотелось надевать платье без бретелек, пусть и более эффектное.

Узкий лиф, а также подол и низ ниспадающей широкими складками юбки, были усыпаны крошечными хрустальными бусинками. Диадема с бриллиантами — это украшение ей одолжила мать Питера — поддерживала вуаль, прозрачным облачком обрамлявшую длинные черные волосы, которые мягкой волной легли на плечи. Стилист прекрасно подобрал ей макияж, и она сама себе казалась красивой.

Сейчас Эрин была рада тому, что Питер уговорил ее устроить грандиозную свадьбу. Он прав. И вообще он во многом прав. Его семья с радостью приняла ее, Рождество прошло чудесно, особенно благодаря Шарлотте и Дамиану, прилетевшим из Лондона с двухлетним сыном Джеймсом и четырехмесячной дочкой Женевьевой. Смех, подарки — так здорово, что она вместе со всеми принимала участие в веселье.

Даже Ллойд Рэмси, которого вначале она побаивалась, на самом деле оказался на редкость обаятельным человеком. И он обожал Джека. Обычно Ллойд укладывал внука на своей широкой груди и читал газету, сообщая младенцу обо всех заслуживающих внимания изменениях на рынке ценных бумаг.

— Этот мальчик — Рэмси, — говорил старик. — И чем раньше он начнет учиться уму-разуму, тем лучше.

Для Эрин эти два месяца тоже превратились в «учебный курс». Она неправильно судила о матери Питера, полагая, что миссис Рэмси рассматривает ее лишь как любопытное явление в жизни сына.