Рейвен понял, какая участь ожидает его. Он станет злым существом, ненавистным для богов. Он будет проклят и живыми, и мертвыми. У него сжалась душа. Его охватил страх — слепой ужас загнанного зверя. Рейвен глотнул воздух и задрожал всем телом. Подняв глаза, он увидел занесенный над ним кинжал. Извивающийся хвост дракона был готов ужалить его.

— Держи его, Клет, — приказал Дагнарус. — Я должен ударить прямо в сердце.

Клет протянул руки и… схватив Кинжал Врикиля, Клет вырвал его из руки Дагнаруса.

Рейвен дернулся вбок и с размаху налетел на стену, едва не потеряв сознание. Оглушенный ударом, он утратил понимание происходящего и сполз на пол. Рядом с ним лежали кости Гарета. Ощущая странную симпатию к убитому, Рейвен повалился рядом с черепом и костлявой рукой мертвеца и сам замер, словно труп.

— На этот раз, Клет, — сказал Дагнарус ледяным от ярости голосом, — не жди прощения. Я отправлю твою душу в Пустоту! Немедленно верни мне Кинжал!

— Ваше высочество, — сказал Гарет, становясь между Дагнарусом и Клетом, как когда-то вставал между Дагнарусом и Хельмосом. — Забудьте об этом. Вам не нужен Кинжал. У вас есть Камень Владычества.

Дагнарус поднял глаза к небесному куполу. Внизу стояли четверо Владык, облаченные в серебристые доспехи, озаренные светом и благословением богов. На шее каждого из них, у самого сердца, висела часть Камня Владычества, сияя, словно восходящее солнце, в свете которого меркнут все звезды.

ГЛАВА 11

Владыки стояли под небесным куполом. Задрав головы, они смотрели на звезды и вечную, бесконечную тьму, что удерживала эти звезды. Владыки сознавали себя одновременно песчинками и великанами, ибо сами состояли из звезд и темноты.

С небес к ним сошел старик. Лицо его было мягким и добросердечным, глаза — мудрыми. Надменный и своевольно-горделивый изгиб губ, когда-то свойственный ему, давно разгладился. Его облик еще сохранял черты властителя, но в них явственно проступала слабость и даже беззащитность. Он давно отринул все атрибуты королевской власти: корону, мантию, скипетр. Он отринул и свою телесность. Сейчас он был тем, кем является каждый из нас в конце и начале жизненного пути, — дитя богов.

Владыки узнали Тамароса, узнали его душой, и каждый по-своему отдал дань уважения покойному королю. Он рассказывал, они спрашивали, однако все слова были молчаливыми, как пустое пространство, окружающее звезды.

— Капитан-над-Капитанами, Дитя Даннера, Владычица Дамра и Владыка Исканий, — обратился к ним Тамарос. — Раньше я бы сказал, что вы исполнили клятву, которую я велел принести каждому, кому вручал части Камня Владычества. Тогда ваши предшественники поклялись мне: кто лживо, кто под притеснением, а кто без истинного понимания смысла клятвы. Однако теперь я знаю: я не имел права требовать с них этой клятвы. Ведь Камень Владычества, по сути, не был моим.

— Тогда зачем же боги дали вам этот Камень? — спросил Шадамер.

— Я не знаю ответа, Владыка Исканий, — сказал Тамарос — Иногда мне думается, что я должен был надежно и тайно хранить его и с его помощью творить то скромное добро, которое было мне по силам. А иногда мне кажется другое. Боги рассчитывали, что я достаточно познал себя и у меня хватит мудрости отказаться от их дара.

— Ваше величество, вы наверняка знаете мнение Церкви. Она утверждает, что после смерти мы получим ответы на все вопросы.

Тамарос улыбнулся.

— Церковники ошибаются, Владыка Исканий. После смерти мы получаем лишь новые вопросы, и их куда больше, чем звезд на небе.