|
Он надеялся, что, держась намного южнее римской дороги, они смогут дойти незамеченными до самого храма, а может быть, и дальше. Но теперь он понял, что надеяться на это было глупо. Он даже не мог припомнить, с чего бы у него вдруг могла появиться такая надежда. Теперь нужно было как-нибудь оторваться от преследователей, если только за ними действительно шли преследователи. До сих пор он не замечал никаких признаков их присутствия, хотя и был убежден, что они близко. Их было множество вокруг оврага, где жил старик, и Харкорт со своими друзьями явились туда, как в западню. Хотя, если старый великан сказал правду, Нечисть знала об их появлении задолго до того, как они дошли до оврага.
— Мы неправильно сделали, — сказал аббат, — что не задержались еще немного, чтобы похоронить старика как положено. — У нас нет времени на всякую ерунду, — возразил Шишковатый. — Он мертв, и для него ничего сделать уже нельзя. — Я сделал все, что мог, — сказал аббат. — Ты только зря потратил время, — сказал Шишковатый, — пока бормотал над ним и делал всякие каббалистические жесты… — Ты прекрасно знаешь, что это никакие не каббалистические жесты! — Замолчите оба, — сказал Харкорт. — Хватит препираться. До захода солнца оставалось еще около часа, но в лесу стало темнеть, и хотя до сих пор стояло безветрие, теперь вдруг поднялся сильный ветер. Огромные деревья стонали, сгибаясь под его напором, по воздуху летели листья и всякий мусор. — Гроза, — пробормотал аббат. — Только грозы нам сейчас не хватало. — Может быть, обойдется несколькими порывами ветра, — сказал Шишковатый. — Дождя пока нет. А даже если и начнется, нам мокнуть под дождем не впервой. Они упорно шли вперед и вперед, пригибаясь, чтобы устоять против ветра, от которого их отчасти защищал лес. В конце концов ветер утих, деревья перестали стонать и гнуться. Сквозь листву начали время от времени сверкать молнии, и откуда-то издалека доносились раскаты грома. Лес неожиданно кончился, и они вышли на берег реки. Здесь их ждала Иоланда. — Я не могла найти то, чего вы хотели, — сказала она, — но на реке есть островок. Может быть, он годится. — Островок — все-таки лучше, чем ничего, — сказал Харкорт. — Если покажутся великаны, мы сможем заметить их издали. — Это какой-то странный островок, — сказала Иоланда. — Он не похож ни на один остров, какие я видела. Это кипарисовый островок. — Кипарисовый островок? — переспросил Харкорт. — Островок, заросший кипарисами. Там еще мрачнее, чем в этом лесу. — В наших местах кипарисы редкость, — сказал аббат. — Они попадаются лишь кое-где, куда их завезли когда-то из далеких стран. — Ну, выбора нет, — решил Харкорт. — Как хотите, а ничего другого нам не найти. Спасибо, что ты отыскала этот островок, — сказал он Иоланде. Река была довольно широкая, хотя и меньше той, что служила границей Брошенных Земель. Она не спеша, величественно текла через густой лес, стоявший на обоих ее берегах. В потемневшем небе на той стороне реки все еще сверкали молнии и гремел гром. — Ее можно перейти вброд, — сказала Иоланда. — В самых глубоких местах мне всего по пояс. Шишковатый положил руку на плечо Харкорту. — Кажется, я знаю это место, — сказал он. — Откуда? — спросил Харкорт. — Ты же здесь никогда не был. — Это верно, но оно запечатлено в моей памяти. |
