А отопление в доме включено. Вполне возможно, что они сегодня будут ночевать с большим комфортом, чем мы здесь. Но все равно спасибо, что ты о них подумал.
– Я к ним очень привязался. И не хотел, чтобы ты беспокоилась.
– Я и не беспокоюсь, ни о чем не беспокоюсь. Так на чем мы остановились?
– Примерно вот на этом, как мне кажется… – Джоэл поцеловал ее. – И, хм, я совсем не такой представлял первую ночь, когда мы с тобой будем вместе.
– Я тоже представляла ее не такой, – тихо ответила Митци. – Но это целая история. А ведь у нас еще столько времени, чтобы сделать все так, как хотелось бы, да?
– Да. – Джоэл кивнул. – Времени у нас достаточно. По сути, у нас есть целая вечность. Может, даже и больше.
– Итак, они жили долго и счастливо? – Митци прижалась к нему. – Похоже, все закончилось, как в хорошей сказке…
Борис снова включил музыку. Через мгновение, будто чудом, «Волшебная долина» наполнилась легко узнаваемыми звуками «Черной магии» Фрэнка Синатры.
Эпилог
Митци открыла глаза и с наслаждением потянулась на славной и уютной кровати – вокруг, перепутанные друг с другом, лежали белые простыни, два шерстяных и одно пестрое пуховое одеяло. Какую‑то долю секунды она с ужасом вспоминала, где находится. А потом вспомнила и улыбнулась.
Ничего не было слышно. Повсюду царила сверхъестественная, жутковатая тишина, как будто звуки утонули в мягкой подушке. Незнакомую комнату заливал приглушенный белый свет. Тяжелые бархатные портьеры сливового цвета были задернуты не до конца, и между ними пробивался бледный лучик света, скользивший по лакированному полу.
Лучик света на полу спальни .
Она сонно улыбнулась, повернув голову и зарывшись лицом в пышную перьевую подушку. Наступило рождественское утро, шел снег, и она была не дома, и не одна.
Она нерешительно вытянула ногу – кровать была огромной – и прикоснулась к голой ноге Джоэла. Я тянусь и прикасаюсь к его коже .
Митци вздохнула от счастья, и ни от чего более.
Рядом с ней спал Джоэл. Она могла позволить себе роскошь: смотреть, как он дышит; во сне он был совершенно очарователен, как ребенок – редкие взрослые так мило выглядят во сне. Дышать с ним в такт .
Отдам я все,
Чтоб эта первая любовь
Стала и последней…
Сбылось все, абсолютно все, о чем она мечтала. Как в песне «Amoureuse», слово в слово, вплоть до последних строк, чувственных и пугающих.
Осторожно, стараясь не разбудить Джоэла, она выбралась из постели, ожидая, что тут же задрожит от холода. К ее удивлению, в комнате оказалось приятно тепло, и она прямо так, голой, прошлепала к окну и немного отодвинула тяжелую штору.
За ночь Хейзи Хассокс превратился в картинку из зимней сказки. Было так красиво, что дух захватывало. Заря только еще занималась, и желтые лучи освещали белый холмистый простор, а на сугробы все еще, медленно кружась, падали снежинки. Со всех подоконников «Волшебной долины» свисали огромные, как сталактиты, сосульки, а северный ветер все дул, пронизывая насквозь деревню, и температура не поднималась выше нуля.
Все ее друзья и родные, конечно, еще спят внизу, укрывшись шерстяными и пуховыми одеялами, которые принесли Отто и Борис. Наверно, не совсем такой Долл и Брет представляли свою первую брачную ночь. Ну что же, ведь им, как она знала, предлагали отдельную комнату в честь торжественного дня и в связи с ее беременностью, но они отказались и до поздней ночи продолжали гулять со всеми остальными.
Ну, почти со всеми остальными.
Джоэл забормотал во сне. Она обернулась и посмотрела на него. Господи, как же он красив. Он поерзал, устроился поудобнее, бросил руку на подушку, а потом снова крепко уснул, – почему бы ему и не спать, подумала Митци, вспыхнув от воспоминаний о ночных удовольствиях. |