— Только если примешь меня без приданого.

— Святой Патрик сохранит мою бессмертную душу, — он поднял к потолку сложенные руки. — Мужчина, который берет жену без приданого, не мужчина.

— Теория, над которой следует поразмышлять… попозже, — сказал Весли. — Мой лорд, я пришел присягнуть вам на верность.

Брови Рафферти поднялись в изумлении, затем его взгляд метнулся к Кэтлин.

— Что это за фокус? Вы, женщины Макбрайдов, полны хитрости.

— Никаких фокусов, — вмешался Весли. — Это искреннее предложение.

— Уверен, что ты так же искренен, как лиса в курятнике.

— Послушайте, — продолжал Весли. — Если нам приходится жить в одной местности, нам лучше не враждовать друг с другом.

Логан взмахнул рукой, толстые пальцы которой были унизаны перстнями. Потянувшись к ремню, он вытащил сверкающий острый кинжал.

— Приступим тогда. На колени, Хокинс.

В то время, как все в нем протестовало, Весли опустился на колени перед ирландцем. В Лондоне Кэтлин видела, как была задета его гордость испанцем. Сейчас он снова должен был позволить себе оказаться униженным. Однако все это часть его плана, напомнил он себе.

Она смотрела на происходящее серьезно, но совершенно без сочувствия. Да и как он может ждать сочувствия от женщины, которую силой притащил к Кромвелю?

«Потому что, черт возьми, — сказал мятежный голос внутри него, — ты показал ей ценность компромисса».

— Клянешься ли ты придерживаться законов этого округа и повиноваться мне? — черные глаза Логана сияли от удовольствия.

— Клянусь, — произнес Весли хорошо поставленным голосом.

Логан протянул кинжал для традиционного поцелуя мира.

— И если ты нарушишь клятву, пусть это лезвие погрузится по рукоятку в твое сердце.

С пылающим лицом Весли наклонился над большой сильной рукой и едва сдержал готовый вырваться крик удивления.

Затем, переполненный подозрениями, он прикоснулся губами к лезвию, не отрывая глаз от перстня Рафферти с печатью, на котором была изображена ветвь рябины на спине барсука.

«Брокач, — подумал он, — пристанище для барсука в Ирландии». Боже, почему он не понял этого раньше. Он выпрямился, придал своему лицу вежливое выражение и поднял руку в салюте:

— Мой лорд.

— Хорошо, Хокинс. Давайте выпьем по бокалу коньяка и обсудим штрафы, которые мне должен Клонмур.

— Штрафы? — взорвалась Кэтлин. — Что еще за обман, Логан?

Он прошел к столу, не взглянув ни на Кэтлин, ни на Мэгин. — Никакого обмана, — заявил он. — Просто штраф, который я должен взять за непослушание.

Она тоже подошла к столу и уперлась в него руками.

— Какое непослушание?

На его лице появилась жесткая маска осуждения.

— Фианна.

Она побледнела.

— А какое это имеет отношение ко мне?

— Не трать порох на споры. Конечно, я все знал с самого начала, но хотел удостовериться. Вы были неосторожны в своем последнем набеге. — Он остановил взгляд на Томе Генди. — У тебя уникальная внешность, и тебя узнали.

«Последний набег, — подумал Весли, — совершенный мужчинами в гневе без своего вожака». Желание защитить Кэтлин овладело им, и он придвинулся к ней.

Кэтлин колебалась какое-то время, затем опустилась на скамью.

— Логан, мои люди голодают, а тут еще каждую неделю прибывают беженцы. Как я могу отвернуться от плачущих детей? У Хаммерсмита хорошее снабжение из Англии.