Она остановилась в большом проеме стены и посмотрела на отвесную скалу под названием «Пристанище изменника», куда море вынесло когда-то белобородых нарушителей закона. Еще во времена королевы Тюдор один из клана Макбрайдов пытался обойти английское законодательство. Его усилия привели его на это место.

Ее мысли кружились, как стая чаек над рыболовецким судном, и, наконец, добрались до Джона Весли Хокинса. Она должна бы почувствовать облегчение оттого, что он решил уехать, но какой-то скрытый голос нашептывал ей, что он должен остаться, потому что между ними еще не все выяснено.

— Я все думал, почему вы не притрагиваетесь к еде, — произнес приятный спокойный голос.

Она резко обернулась и увидела Хокинса, который улыбался своей обворожительной улыбкой, пронзая ее взглядом и как бы пригвождая к необработанной зубчатой стене.

— Я так понял, что это была не ваша идея поджарить вола, — добавил он.

— Идея моего отца, — она повернулась и снова посмотрела вдаль. Волны накатывались на берег, но дальше в море вода была темной и спокойной. Сколько раз стояла она здесь и смотрела на ровную линию горизонта в надежде увидеть хоть какой-нибудь признак корабля, направляющегося к ней с возлюбленным ее сердца на борту.

— Хорошая гавань, — отметил Хокинс.

Он стоял очень близко, так близко, что ее обдавало его теплом.

— Да, — она отодвинулась. Естественная гавань имела узкий проход, ведущий к глубокой подковообразной бухте.

— Кромвель решил отдать Клонмур под контроль Хаммерсмита, так ведь? Таким образом он обзаведется собственным портом, способным принимать тяжело нагруженные суда с вооружением.

— Да, — повторила она снова. — Именно поэтому мы решили удержать его для себя.

— Армия Кромвеля по численности превосходит все население Ирландии, — сказал Хокинс. — У него достаточно солдат и оружия, чтобы разбить каждый камень Клонмура. Как вы остановите его?

— Мы… — Она крепко закрыла рот. Какой неосторожной сделал ее этот безоружный человек! — Вы бы удивились Хокинс, узнав, что может сделать даже небольшое количество глубоко преданных воинов.

— Нет, — произнес он со странным, задумчивым выражением глаз. — Нет, я не удивился бы. И называйте меня Весли.

— Это имя звучит слишком по-английски.

— Да, Кэтлин. Человек не может изменить себя.

«Как это верно», — подумала она. Это была та правда, которая помогала ей снова и снова прощать глупые поступки ее отца. А если бы она и Хокинс не были тем, чем они являются на самом деле они могли бы стать друзьями.

— Расскажите мне о Логане Рафферти и вашей семье. — Он снова придвинулся к ней, и снова она ощутила тепло от его близости.

Она знала, что должна отступить, а еще лучше — оттолкнуть его. Однако располагающая красота его лица, непринужденность, с которой он держал себя, пленила ее. Она понимала, что не должна посвящать английского чужеземца в неурядицы Клонмура, но какой от этого будет вред? У нее не было поверенного, кроме Тома Генди, а привычка последнего изъясняться загадками больше раздражала, чем удовлетворяла ее. Несмотря на бросающую в дрожь красоту Весли и его явно анлийский характер, что-то позволяло чувствовать себя с ним легко и свободно. Один только взгляд в его глаза приносил ей ощущение покоя, как покачивание лодки в спокойном море. — Логан выходец из древнего знатного клана, — объяснила она, — хотя и следует некоторым английским традициям.