Издержки моего стиля не позволяли определить, кто именно изображен на холсте, но я знал и верил: это Ася.

Мы снова встретились с Соловьевой на другом балу. И тогда я понял: девушка говорила именно про меня.

Она смотрела на меня не как на всех остальных. Ее глаза горели, ее руки дрожали. Я чувствовал это, когда вновь выбрал ее для танца.

– Почему вы дрожите? – спросил я.

– Не знаю. Но мне кажется, все дело в одном человеке, – загадочно ответила Ася.

Я призадумался. Кто же мог еще произвести такое впечатление на нее? Но потом понял: все гораздо проще. Она не может или не хочет признаваться в своих чувствах. Поэтому я подошел к ней и шепнул на ухо:

– Ася. Мне кажется, нам нужно поговорить без посторонних глаз и ушей. Знаете беседку возле N ского пруда. Сегодня в восемь часов. Вы согласны?

– Вы такой решительный, князь Харитон, – удивилась девушка.

– Разве нужна большая решительность, чтобы говорить по душам? – спросил я.

– Нет, пожалуй. Я согласна. Только мне нужно будет уйти из дому, чтобы никто этого не заметил. Наша квартира на улице К совсем недалеко оттуда. Ничего, пока мы не уехали в усадьбу, я найду способ с вами встретиться.

– Я буду ожидать вас, – сказал я, оставив Асю.

В тот же вечер я отправился к пруду, где сел в ожидании дамы. Мне казалось, что она не придет по какой нибудь причине. Самым страшным для меня было бы, если Соловьевы узнали бы о наших планах.

Было холодно. Сыпал снег. Ветер продувал насквозь, но в полузакрытой беседке было тихо и спокойно.

К своему удивлению в положенное время я увидел вдали фигурку в шубе. Я услышал скрип снега под ее ногами, а после, когда девушка подошла к фонарю, разглядел и лицо: это была Ася.

– Здравствуйте, князь Харитон, – сказала дама.

– Здравствуйте, Ася. Я рад вас видеть. Я пригласил вас сюда потому, что хочу видеть вас, но чтобы никто не знал об этом. Вы говорили, что я очень смел. Может быть, но я не буду торопить события…

Мы говорили о разных вещах. Ася внимательно слушала меня. Ее взгляд был волшебным. Думаю, ей было интересно слушать мои рассказы. Я поведал о своей страсти – рисовании и даже сказал про недавний портрет. Я не уточнил, что там изображена Ася, я лишь сказал, что встреча с ней вдохновила меня на написание новой картины.

Мы разошлись, договорившись о встрече через два дня.

Я был в восторге от девушки. В ней было все, что нужно, все, о чем я только мог мечтать.

Два дня пролетели как два часа, и я с радостью отправился к беседке у пруда. Погода поутихла, и добираться до места встречи было легче. Я снова увидел Асю. Она была все так же прекрасна, только на этот раз вела себя чуть смелее, видимо, она стала доверять мне.

Встречи продолжались, мы были безумно счастливы, когда наши взгляды пересекались, когда мы чувствовали друг друга сердцем.

Между нами вспыхнула искра. Эта искра разожгла во мне страсть, с которой я не мог совладать. Кажется, Ася испытывала то же самое.

Мы встречались так до февраля. Мы пересекались и на балах, но там мы не подавали вида. В один момент я понял, что пора уже признать наши чувства. Я сказал, что люблю Асю. Она призналась в ответ.

Я думал, что наши встречи будут продолжаться, но в тот же день я узнал, что Соловьевы уезжают в свое небольшое загородное имение.

Тогда я решился на отчаянный шаг. В следующий раз, который обещал быть последним, я сделал Асе предложение. Она была поражена этим обстоятельством и заявила:

– Родители могут не одобрить наш брак. Думаю, тебе нужно приехать к нам в гости. Я постараюсь сделать так, чтобы тебя официально пригласили.

Вскоре нам пришло письмо: Соловьевы приглашают Серова Х.