- Сдается мне, ты все-таки слегка ослеп.

 - В смысле?

 - В прямом, - Олег поднялся из кресла. - Поехали, довезу. Недооцениваешь ты Вишневскую. Она сильная, и очень даже. Доверься ей и посмотри что будет.

 - Издеваешься?

 - Вовсе нет. Я все еще пока одаренный. Забыл?

 - Ну как же. Ты разве дашь?

 Олег похлопал друга по плечу.

 - Поднимайся и не глупи. Она справится, вот увидишь. Я бывал в ее голове, и в своих словах уверен.

 - Я тоже там бывал и совсем неуверен.

 - А ты проверь.

 Макс отрицательно покачал головой. Степанов со вздохом послал проклятия в адрес неискоренимого упрямства Ковалева.

 - Давай поднимайся, умник. Если что произойдет вдруг, Горшенину ее безопасность доверить собрался?

 Довод подействовал. Следователь молча подскочил и пулей вылетел за дверь. Степанов не спеша снял с вешалки куртку и, захватив со стола ключи и телефон, покинул кабинет.

 Маргарита насупившись сидела напротив Анны Афанасьевны и созерцала нелепое на вид зеленое длинное растение в горшке.

 - Орхидея, - уточнила мама Аня. - Хочешь тебе такую же подарю?

 - У Орхидеи цветочки красивые, а тут три листа здоровых зеленых и палка вверх торчит.

 - На этой палке и растут цветочки, - психолог со вздохом перевела взгляд обратно на Вишневскую. - Вспомни еще что-нибудь. Хоть какую мелочь. Это центр, только здесь можно найти коммуналку с похожим двором, но этого мало, нужно больше.

 - Больше ничего не знаю.

 Анна готова была взвыть от Риты. Впервые за все время общения эта девушка уничтожала своей избалованностью, капризностью. Недовольство, застывшее на ее светлом личике, изводило женщину и нервировало.

 - Приехал, гад, - неожиданно злорадно протянула Маргарита и, соскочив со стула, унеслась в коридор. Анна не сходу осознала произошедшее и лишь мгновение спустя, сердито хмурясь, выбралась из-за стола и отправилась к художнику. Дальше Ковалева девчонка все равно не убежит, а у нее свои дела. Вот, значит, откуда невыносимое состояние капризности Вишневской - Макс постарался. Стоило догадаться сходу, кто источник недовольства и враждебности в русой голове.

 Преодолев несколько метров казенного коридора, Анна свернула направо и без стука вошла в пустующий кабинет.

 - Привет. Как продвигается? - поинтересовалась она у невысокого юноши. Будучи студентом "репинки" и одаренным парень отлично помогал следственным органам с портретами разыскиваемых лиц.

 - Да почти все уже. Мне как фотку выложили, иначе не скажешь.

 - Покажи.

 Будущий дипломированный художник выполнил просьбу. С белого листа смотрела пожилая ухоженная женщина. Анна впервые пожалела о принятом решении разделить образы и отправить Вишневскую к портретисту прежде, чем взглянуть самой.

 - Вы ее знаете, - констатировал парень. - Кто такая?

 - Заканчивай портрет. Я позже за ним пришлю, - с этими словами женщина выскочила из кабинета.

 - Она спит, не надо за ней приезжать, - отец Алексей слушал спокойный голос Димы и поражался тому негодованию, что царило в его душе. Его изводила злость на дочь, что позволила себе так обойтись с родными... С ним, с матерью. - С ней все хорошо, а приедете - сбежит.

 Дима говорил совершенно уверенно, спокойно. Удивительно, как его подозрительная и колючая дочь сумела так привязаться и начать доверять постороннему. Впрочем, иерей одернул себя, совершенно неудивительно. Этот мальчик ей жизнь спас, сломя голову понесся к ней на помощь, пострадал за нее - все вполне логично. Виктор со вздохом обнял жену.

 - Пусть остается, если не мешает.

 - Она не мешает.

 - Хорошо, - отец Алексей не заметил, как впервые закончил телефонный диалог, не благословив собеседника.