Нет, о карателях я тоже не забыл, поэтому решил, что иногда, к примеру как сегодня, оставлять следы на полу все-таки буду. Пусть на гильдию воров думают, если что. И не мучаются подозрениями, что кто-то научился мастерски обходить магическую защиту.

Надо еще, кстати, узнать у Макса, что ему известно о воровских артефактах. Может, на Ирнелле изобрели не только магию, но и способы борьбы с ней. Да что там говорить – наверняка изобрели, иначе не процветала бы в столице гильдия воров. Другой вопрос, столько стоят эти самые артефакты и какие конкретно виды защиты они способны инактивировать. В идеале стоило бы научиться имитировать их воздействие, чтобы вопросов по моему поводу в принципе не возникало.

Убедившись, что наука Макса пошла мне впрок и при желании я смогу влезть почти в любой дом, я успокоился и дальше принялся исследовать столицу более обстоятельно. Прогулялся по темным улочкам. Кое-где наткнулся на уличные фонари и своими глазами убедился, что свет они давали исключительно благодаря встроенным внутри артефактам. Причем чем ближе к Старому городу, тем чаще я на них наталкивался. Тем шире и уютнее становились городские улицы. Тем больше там находилось старательно подстриженной, явно ухоженной зелени. Тем беззаботнее чирикали в ветвях мелкие, вроде воробьев, но по-южному яркие птицы. И тем чаще, соответственно, встречались городские патрули.

Завидев один такой издалека, я свистнул улишшам, проворно взобрался на ближайшую крышу и настороженно проследил за топающей по улице пятеркой стражников в кожаных доспехах.

Хрен знает, есть ли у них такие же браслеты, как у карателей, но я предпочел перебдеть и не стал уходить на изнанку, чтобы не попасть под удар поискового заклинания.

Там же, наверху, глядя, как чеканят шаг доблестные стражи порядка, и слушая, как шелестит по крышам вновь накрапывающий дождик, я потер пальцами абсолютно сухое покрытие, которым столько времени восхищался, и порадовался, что оно в любую погоду остается незамаранным.

Покрытие, как мне недавно поведал Макс, называлось шекк. По названию сырья, из которого его производили. Я когда-то сказал, что этот материал подозрительно напоминает резину, и в общем-то почти не ошибся – эта штука и впрямь имела много общего с каучуком. Основа под нее получалась из сока шекковых деревьев, которые в изобилии произрастали на территории королевства Архад. Так же, как и каучуковый сок, этот сок изначально был белым, но с течением времени загустевал, темнел и приобретал благородный черный оттенок. А еще он обладал сходными с каучуком свойствами и после ряда манипуляций превращался в аналог хорошо известного в моем мире полимера.

Правда, о вулканизации на Ирнелле еще не слышали, однако до термической обработки шекка все же додумались. Только вместо серы местные умельцы использовали в качестве присадки другой минерал, а вместе с ним – целый ряд заклинаний. И в итоге добились того, что в готовом виде шекк приобретал нулевую гигроскопичность, благодаря чему даже во время сезона дождей крыши домов оставались сухими. В отличие от натурального каучука на жаре он не прилипал к пальцам, на холоде полезных свойств тоже не терял. А после термообработки наружный слой шекка перестраивался так, что его поверхность становилась неподверженной различным воздействиям. В частности, отталкивала не только воду, но и иные инородные предметы: к примеру, сухие листья, птичий помет, сапоги любителей прогуляться в ночное время по крышам…

Причем процесс происходил совершенно естественно. Якобы за счет того, что шекковые деревья обладали способностью накапливать в себе так называемую природную, естественную или сырую магию. И когда местные умельцы нашли сочетание нужной температуры, способа первичной обработки сырья и заклинаний, способных преобразовать натуральный шекк в совершенно уникальный материал, то Архад из замшелого окраинного королевства превратился в блистающий золотом Дубай.