Пришлось помучить свои связки долгое время, прежде чем удалось издать достаточно громкий возглас. Результат появился сразу. Не успел я закрыть рот, чтобы собраться с силами для нового возгласа, как боковая стена отлетела в сторону и показалась испуганная, но одновременно радостная Кассандра. Откинув в сторону кусок материи, занавешивающий проход к моей постели (ну и дурак же я, «замуровали», «стены» о том, что это просто обычные занавески только излишне плотные, я и не подумал), она первым делом спросила:

— Ты как? Что нибудь хочешь — пить, например?

Едва она произнесла волшебное слово «пить», как я ощутил одуряющую жажду. От этого мое многострадальное горло перехватило тугим арканом сухости и смог только кивнуть.

— Я сейчас, подожди минуточку, — сказала девушка и скрылась на мгновение из поля зрения. Там что-то звякнуло, потом булькнуло, и снова перед взглядом появилась девушка с широким корцом в руках — Вот, попей.

Жидкость напоминала отвар чаги (есть такой гриб-нарост на березах), если кто-то его пробовал, то вкус представляет. Меня бабушка им поила в детстве, говоря, что он от многих болезней. Бабушка у меня была вообще помешанной на народной медицине и дома постоянно висели веники крапивы, мяты, сушеная земляника и множество других растений, название которых я и не знал.

Напившись — Кассандре пришлось еще раз наполнять ковш, так как одного мне не хватило — я принялся за расспросы. Оказывается, когда я потерял сознание, девушка едва впала в панику, но, к счастью, быстро собралась. Нагрузив на себя весь наш скарб и мою бездыханную тушку (ума не приложу, как такая хрупкая девчонка смогла нести восемьдесят килограмм, а если учитывать и все мое снаряжение, то и все сто), она к вечеру вышла на лесную дорогу, где через пару часов встретила нескольких крестьян, возвращавшихся с валки леса. Крестьяне оказались чуткими и отзывчивыми людьми и помогли страной девушке с двумя мечами и незнакомцу, без сознания лежавшему на волокуше. Кассандра соорудила ее из парочки жердей и плаща, опасаясь, что передвижение на моем плече в висячем состоянии не сильно хорошо скажется на моем здоровье.

Отказавшись от денег, они доставили нас обоих к своей травнице, живущей в соседней лесной деревушке, изменив свой маршрут на ночь глядя. Ну а в деревне я попал в заботливые руки старушки-врачевательнице, где и провел три дня, сегодня пошел четвертый.

К концу ее разговора появилась и сама спасительница. По рассказу Кассандры, я представлял себе эдакую столетнюю бабульку с крючковатым носом, высохшую от старости и согнувшуюся в дугу. К удивлению, передо мною оказалась женщина лет пятидесяти, высокая с длинными волосами, правда, полностью седыми и такими ясными глазами, что они впору подошли бы молодой девчушке.

Бесцеремонно отодвинув Кассандру, травница приложила свою ладонь ко лбу, потом перенесла ее на шею, видимо, отсчитывая пульс.

— Рот открой, — попросила она (а вот голос был больше похож на голос очень пожилой женщины). Сделав как она сказала, я еще и язык высунул и сказал:

— А-а-а.

— Он такой всегда? — невозмутимо сказала травница, обращаясь к Кассандре и ловким движением слегка шлепнула мне по подбородку, едва не заставив себе прикусить язык.

— Не всегда, когда спит, то очень спокойный и понятливый.

— Ну спасибо огромное за «понятливого», — решил обидеться я, но дальше толкнуть речь мне не дала «бабулька».

— Ты на нее не кричи. Если стал ее хозяином, то считаешь, что можешь унижать и третировать девочку?

Кассандра невольно прикоснулась к своей шее и отстранилась от моей постели.

— Вы все не так поняли… — начал я, но оказался перебит.

— Я поняла все правильно. Все таки не простая деревенская знахарка — пришлось отучиться и орденской школе, правда, недолго.