– Ты тоже? – спросил Эндрю.

– Тоже, – ответила Кики. Ей стало легче от мысли, что есть с кем поговорить.

Они сравнили симптомы и пришли к выводу, что болезнь у них одна и та же – грипп это или нет.

– Жаль, что ты тоже заболела, – сказал Эндрю. – Теперь «Курьер» выйдет с опозданием.

– Он выйдет вовремя, – хихикнула Кики. – У мисс Морган вчера был рецидив белой горячки, и она предложила сама сделать макет и расклейку.

– Отлично! Самое время ей перестать глазеть в творческих муках на потолок. В этом году она ещё ни разу не делала макет!

– Я поймала её на слове, – продолжила Кики, – и не дала пойти на попятный.

– Надеюсь, в этом номере нет никаких сложностей. Ты завтра в школу пойдешь?

– Наверное, – ответила Кики. – Я никогда не болею дольше двадцати четырех часов.

– Я тоже, – сказал Эндрю. – Я уже и сегодня мог пойти, но такая погода, что неохота вылезать. Потом мама волновалась, смогу ли я есть.

– Ну и как?

– Я заказал двойную порцию пиццы с перцем, которую мне принесли полчаса назад. Пока ничего, – ответил он, смеясь.

– Ты сторонник крайних методов, как я погляжу. Я пока даже о бутерброде не могу подумать!

– Что-нибудь ещё слышно о твоих взломщиках?

– Да, ещё как! Садись поудобнее, сейчас я тебя развлеку.

И Кики целых двадцать минут рассказывала о том, как она ездила в судебное управление, и о детективе Пелли, и о странном поведении Рыжика в кабинете окружного прокурора. Закончив, она потребовала от Эндрю клятвенных заверений, что он будет об этом помалкивать.

– Я буду нем как рыба, – пообещал Эндрю. – Интересно, что это за дело «Смит против Лейтема». – Он помолчал. – Я уверен, что где-то об этом читал. Эти фамилии мне встречались. Знаешь, как иногда что-то застревает в голове?

Эндрю читал с той же страстью, что и писал. Каждый день он просматривал две газеты и интересовался не только спортивными новостями, как большинство других знакомых ребят Кики. А главное – он помнил подробности.

– Знаешь, – сказал Эндрю, – я попробую выяснить.

– Каким образом?

– Небольшое частное расследование, – важно ответил он. – Раз твой кот способен на такое, то и я справлюсь. – Кики представила, как Эндрю улыбается. – У моего брата друг учится в юридическом колледже. Попытаюсь дозвониться ему в общежитие. Судебные отчеты может взять любой.

– Хорошо, но что, если дело ещё не слушалось или слушается как раз сейчас, тогда он ничего не найдет в отчетах. И потом, где у нас время, чтобы идти в суд и все это выяснять?

– У нас его нет, потому что ты больна, – назидательно сказал Эндрю. – А у меня до прихода родителей есть, до половины шестого. Когда закрывается судебное управление, в пять?

– Откуда я знаю.

– Хорошо, я узнаю. Позвоню попозже.

Кики повесила трубку и откинулась на спинку стула. Эндрю прав. Её сейчас совсем не привлекала мысль о необходимости одеться и выйти на дождь, каких бы заманчивых перспектив не сулило «частное расследование». По крайней мере, Эндрю хоть не смеялся над ней, когда она рассказала о пляске Рыжика на кипе бумаг.

Сидевший у её ног и терпеливо слушавший разговор Рыжик лукаво покосился на неё. Она схватила кота на колени и принялась теребить его мягкое тельце.