– Мы были не совсем откровенны с вами, миссис Остенбуш, насчёт цели нашего визита, – начала Кики. И, уминая шоколадные чипсы с лимонадом, она рассказала всё, что на самом деле случилось.

Миссис Остенбуш внимательно слушала, кивая головой, а Рыжик тем временем аккуратно подъедал чипсы, которые она ему протягивала. Когда Кики закончила свой рассказ, она наклонилась к ней и примирительно похлопала по руке.

– Ну, вы нисколько меня не обманули, – сказала она. – Особенно если учесть, что вы обещали полиции молчать. И вы ведь действительно собираете материал для газеты?

Эндрю кивнул.

– Вашу оплошность можно вполне извинить. Теперь, однако, нам следует заняться вопросом о завещании.

– Так завещание существует?

– Конечно, существует! Абигейл не могла оставить деньги Лео, этому, этому… – Она замолчала, подыскивая слово.

– Оболтусу? – подсказала Эндрю.

– Именно что оболтусу! – подхватила миссис Остенбуш. – Спасибо, Эндрю. Абигейл говорила мне, что собирается всё у него отнять. Я, наверное, была в Европе, когда состоялся суд. Я не прочитала об этом ни строчки. И была просто уверена, что все досталось Ширли. – Она смущенно взглянула на них. – Хотя, по правде сказать, я редко читаю в газетах что-нибудь, кроме театральной страницы и комиксов. Абигейл пыталась приучить меня читать биржевые новости, но я совершенно не в состоянии понять все эти крошечные столбцы цифр с таинственными шифрами наверху

– Так, значит, позднее она написала другое завещание?

– Я уверена в этом! Первое было написано много лет назад. По нему все доставалось Лео, ибо Ширли в тот момент ещё даже не родилась. И потом, откуда Абигейл могла знать, что из Лео вырастет такой оболтус? Этот Лео совершил роковую ошибку, когда позвонил, чтобы выяснить, как она поживает. Думаю, он ляпнул что-нибудь вроде того, что никто не живет вечно, и это напомнило Абигейл о необходимости составить другое завещание. Она ему напрямую выложила, чтобы он на её деньги не рассчитывал.

– Он пытался с ней спорить? – спросила Кики.

– Ещё как! Сказал, что подаст на неё в суд и докажет, что второе завещание было подписано под давлением. Или докажет, что она выжила из ума.

– Что она ему на это ответила? Миссис Остенбуш улыбнулась.

– Подняла его на смех. И сказала, что ей ни к чему подписывать это завещание. Что она встанет из могилы и явится к нему собственной персоной. Как вы думаете, что она имела в виду?

– Кто знает! – пожала плечами Кики и спросила: – Когда миссис Лейтем умерла, к вам перешли какие-то её вещи?

– Какие-то! – воскликнула миссис Остенбуш. – Все, а не какие-то! Никто не хотел их брать! Когда освобождали её квартиру, управляющий передал мне целых шесть ящиков бумаг и игрушек. Плюс все её джинсы и вечерние платья, которые я отдала благотворительному обществу.

– Игрушки? – с удивленным видом переспросил Эндрю.

– Ах, эти её штуки, знаете. Микроволновую печь, например. Теперь она стоит у меня в кухне. Я в ней храню полотенца. Она как раз подходящего размера. Никогда не могла понять, как это в ней готовят, и потом моя подруга Лила утверждает, что эти печи могут быть опасными. Она посмотрела на Рыжика, который обследовал стену слева от дивана.

– Иди ко мне, Рыжик! – вставая, позвала Кики.

– Нет-нет! – воспротивилась миссис Остенбуш, замахав на Кики руками. – Он знает, что делает. Он что-то ищет.