Часть противника, уже втянулась в посёлок, постепенно его захватывая. Для того, чтобы они побежали в нужную Графиту сторону, необходимо было посеять среди них панику и выманить остатки батальонов албано-турецкого альянса в сторону реки на открытое пространство, чтобы уничтожить их полностью.

Весь тыл у противника был уже уничтожен, доступ к топливу и боеприпасам, прерван храбрыми баггистами и враги начинали это понимать, боеприпасов у них оставалось едва на час-полтора боя.

Необходим был сильнейший удар, который взял бы на себя всю их ярость и все остававшиеся у албанцев с турками боеприпасы. И Олег его нанёс.

Быстро сориентировавшись в ходе боя, уже начавшейся атаки, он перенацелил свой удар на левый фланг, дав возможность противнику откатываться вправо. Связавшись по-радио с командирами отрядов.

 Он отдал приказ, убрать багги с правого фланга, перегруппировать их в стороне и затем, усилив и пополнив всем, чем можно выждать, когда албанцы будут откатываться к реке, нанести ими удар, обратив отступление в панику и уничтожение.

Командир отряда, обороняющего посёлок, получил приказ усилить натиск, на том же направлении, куда бил и Графит. Сам же он приникнув к прицелу НСВТ попытался срастись с ним вместе и трясясь внутри броневика, он понимал, что идёт на огромный риск, находясь во главе атакующего клина бронетехники, своего последнего резерва.

Звуки боя слабо проникали сквозь бронированную шкуру броневика, выстрелы автоматов, редкие вспышки гранатомётов и орудий, всё это смотрелось сквозь прицел, как необходимый антураж жизни.

 Заметив на небольшом пятачке пару вражеских броневиков и группу солдат начинавших окапываться, он направил своего водителя в ту сторону и развернув пулемёт, нажал на электроспуск. 

Длинная очередь из 14,5 мм пуль прошила борт одного из броневиков, заставив его задымиться, следующая подкинула в воздух сразу троих солдат, а дальше всё слилось во одно мгновение.

Он стрелял и стрелял, перезаряжал ленту, преследовал убегающих, снова атаковал, и снова стрелял. Их отборная резервная группа, ворвалась в боевые порядки последнего боеспособного батальона и успешно их громила, выдавливая по-немногу из посёлка.

Последний бой, после которого побежали албанцы с турками, оказался на небольшой площади перед местным кинотеатром и по-совместительству домом культуры и творчества.

Здесь они успели развернуть последнюю остававшуюся у них батарею из трёх пушек  и, скорее всего последний резерв, который и встретил шквальным огнём уже изрядно потрёпанную группу Олега.

Вылетев с ходу на площадь броневик Олега сразу поймал два снаряда из трёх по корпусу. «Водник» содрогнулся, но выдержал попадания, а Олег открыл огонь из своего раскалённого пулемёта и даже успел выбить расчёт одного из орудий, когда краем глаза увидел как оставшиеся два успев перезарядиться, выстрелили в его сторону.

- «Газуй», - успел крикнуть Олег водителю и броневик рывком прыгнул вперёд, когда один из снарядов пробил башню, а второй - лоб броневика, попутно развалив двигатель и убив водителя.

 Разбитый выстрелами «Водник» по инерции доехал до орудия и встал, загоревшись чёрным дымным пламенем. Оставшиеся без лидера «мотолыги» ещё более яростно вломились в ряды врага и уже не стесняясь стали давить его гусеницами , наматывая кишки и куски человеческого мяса на свои траки , заставив их дрогнуть, а потом и побежать.

Дальше, оставалось только расстреливать из пулемётов убегающих и вламываться, прям на «мотолыгах» в дома, где пытались они спрятаться. Это, ещё больше деморализовало отступающих, и тогда бросая раненных и сломанную технику, орудия и боеприпасы, они все «ломанулись» к реке, надеясь найти там помощь и укрытие от преследования.

Но не всем, было суждено до неё добраться, только десятки, смогли получить сомнительную честь, утонуть в её темно-жёлтых водах, остальные полегли от огня пулемётов багги, далеко на её подступах, украсив своими разноцветными трупами старую степь, видевшую за прошедшие тысячелетия не одних захватчиков.