— Поговорите с Майком. Он все время с ними имеет дело, и может вам кое–что рассказать.

Кремень ухмыльнулся.

— Майк расскажет! Да этот толстяк не признается, что у него на руке пять пальцев — побоится, что это будет использовано против него. Кого–кого, а Майка я знаю!

— Во всяком случае, Вирта он знает. И, верно, немало пользовался его деньгами… Но не буду вас отвлекать. Вы уже завтракали?

Кремень рассеянно кивнул, и Дик, попрощавшись, вышел. Он решил перекусить в «Снелле». Этот клуб он считал бы приличным во всех отношениях, если бы не членство в нем двух–трех человек, к которым он питал неприязнь. И как раз двое из них сидели за столиком у окна. Именно их Дик подозревал в краже своего ружья. Хулес удостоил его кивком, а Джерри Дорнфорд демонстративно отвернулся.

Пришли они давно, но разговор у них все время шел о пустяках. Скользкий Хулес ловко уходил от того вопроса, который так волновал его приятеля. Он узнавал людей, проходивших мимо окна, говорил, кому принадлежат катившие по улице лимузины, рассказывал о совещании в министерстве обороны, о вечеринке, на которой был вчера.

— Так как насчет ружья? — не вытерпел Джерри.

— Ружья? — Хулес недовольно глянул на него, затем откинулся на спинку стула и улыбнулся. — Хорошо, что ты пришел сегодня. Я сам собирался найти тебя… Отменяется это дельце.

Джерри побледнел.

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что мое начальство, вернее, начальство моего начальника, решило остановиться. Видишь ли, мы выяснили, что все важные части этого ружья защищены патентами и именно в тех странах, где этим изобретением можно было бы воспользоваться наилучшим образом.

Джерри смертельно побледнел, голос его срывался.

— Ты хочешь сказать, что вам оно не нужно?

Хулес кивнул.

— Я хочу сказать, что тебе нет нужды рисковать. Давай лучше обсудим какой–нибудь другой способ достать деньги…

— К черту обсуждение! — рассвирепел Джерри. — Оно ведь уже у меня, я украл его этой ночью!

Хулес потер гладко выбритый подбородок и задумчиво посмотрел на приятеля.

— Скверно вышло. Оно в мастерской было? Да, назад не положить. Увези–ка ты его из Лондона и где–нибудь в пруду поглубже утопи. Или еще лучше в реке.

— Ты хочешь сказать, — хриплый голос Джерри срывался на крик, — что я рисковал головой напрасно? Ты это хочешь сказать?

Хулес пожал плечами.

— Мне очень жаль. Мое начальство…

— К черту твое начальство! Ты говорил, что дашь мне пару тысяч, если добуду эту штуку!

Хулес улыбнулся.

— А сейчас, дорогой мой друг, говорю, что двух тысяч за это ружье дать не могу. Тебе не повезло. Будь оно у тебя сразу, когда я предложил, дело было бы улажено. А сейчас уже слишком поздно.

Он перегнулся через стол и ласково, как ребенка, похлопал Джерри по руке.

— Не расстраивайся и не кричи. Ничего ты этим не выиграешь. Давай лучше подумаем, как можно еще достать деньги.

У Дорнфорда голова шла кругом. Он хорошо знал Хервея Лайна и не сомневался, что, увидев две тысячи, старик жадно сгреб бы их и дал отсрочку на остальные. Перед наличными Хервей не устоял еще ни разу.

Джерри едва сдерживался, чтобы не схватить своего улыбающегося приятеля за шиворот и не выбросить в окно. Во взгляде его горела убийственная ненависть. Но Джеральд Дорнфорд никогда не забывал, что он джентльмен и, следовательно, ни при каких обстоятельствах не должен терять самообладания — этого первого признака хорошего английского воспитания.