— Надеюсь, обряд изгнания, который Дариос сегодня провел в Доме Сладострастия, остановит это безумие… — предположил Лало.

— Если это подействует, Дариос, я попрошу тебя наутро сходить в казармы, провести обряд экзорцизма и там! — сказал Ведемир. — Еще пару дней такой свистопляски, и ребята будут ни на что не годны!

Но у Дариоса почему-то был очень озабоченный вид, а сны Лало всю ночь тревожили воспоминания о Черном Единороге.

Утром их разбудил посланец из Дома Сладострастия, который принес художнику надушенное письмо от самой Миртис. Хозяйка лично приглашала Лало к себе.

Услышав крик, Ведемир поднял взгляд от журнала дежурств, и подумал, что его ребята сегодня что-то слишком уж разошлись.

Не было правила, которое бы запрещало стражникам играть в кости, пока все идет тихо-мирно. Но на этот раз что-то в голосах игроков Ведемиру не понравилось. Он знал, что Ричи невоздержан в отношении выпивки, но ведь здесь у них было только слабенькое пиво…

Партнер Ричи буркнул что-то, соглашаясь. Снова раздался стук костей, и, когда они остановились, раздался дружный вопль.

— А он ведь выиграл твое добро, Ричи! — сказал кто-то. — На сегодня ты отыграл свое, дружище. Пора завязывать. Я точно знаю, что тебе, парень, и поставить больше нечего. Ты продул все жалованье, а выставлять на кон шмотки — это не по правилам!

— Я не продулся! — крикнул Ричи. — Вот, глядите! — Он визгливо захохотал и протянул раскрытую ладонь, на которой переливался серебристый шарик. — Подарок от подружки, на память.

Эй, Оттар! Ставлю эту штуку против всего, что ты у меня выиграл, и, клянусь, тебе придется выплатить все сполна!

— Прибери свою игрушку, Ричи! — заговорили все разом. — Сегодня у тебя на редкость невезучий день. И что скажет Джойя, если ты просадишь в кости ее подарок?

Ричи резко повернулся, так что пиво выплеснулось из его кружки и забрызгало приятелей, и обвел их взглядом.

— Заткнитесь, вы все! Не говорите мне про Джойю, не хочу про нее слышать! — Он повернулся обратно к Оттару, который размышлял, стоит ли принимать сомнительное предложение. — Ну что, попробуем еще разок? Или ты боишься? Боишься, что удача вернется ко мне, а? — Оттар пожал плечами, Ричи расхохотался, собрал кости в стаканчик, потряс и бросил. — Пять и пять! — заорал он во весь голос и сунул стаканчик Оттару.

— Эй! Да у него в кружке бренди! — заметил кто-то из зрителей, лизнув мокрую руку.

Когда Ведемир поднялся, кости уже застучали, катясь по столу.

— Две шестерки! — сказал Оттар и протянул руку за серебристым шариком.

— Черта с два! — взвизгнул Ричи. — Ах ты, варвар, свинья немытая!

Ведемир сделал шаг, другой, направляясь к солдатам, и тут внезапно все резко переменилось. Комната наполнилась дикими светловолосыми варварами-северянами, которые размахивали окровавленными ножами. Ведемир почувствовал запах гари. Он начал было поворачиваться, когда заметил, что в руках Ричи блеснуло лезвие. Привычка взяла свое — кулак Ведемира взлетел будто сам собой и с хрустом врезался в челюсть Ричи.

В казарме стало очень тихо. Ведемир хмурился, тер глаза и разминал ушибленную руку, глядя на солдат, которые тоже смотрели на него с откровенным изумлением. Куда подевались северные варвары? Никто не проронил ни звука, кроме Ричи, который застонал и издал что-то невнятное, когда серебристый шарик вывалился из его руки и покатился по полу. Оттар подобрал шарик.

Один из стражников взял кружку Ричи, принюхался и мрачно сказал:

— Ребята, да ведь это просто пиво!

Лало неловко поерзал на жестковатой подушке, надеясь, что не соскользнет случайно и не обольет горячим чаем шелковую парчу цвета слоновой кости.