Катрин сделала эффектную паузу.

– Пожалуйста, продолжайте! – попросила Селия.

– Было оглашено завещание. Маунтен Вью и прочее имущество отец разделил поровну между братьями. При этом оговаривалось, что старший наследник каждого из них получит долю своего отца в случае его смерти. Поскольку Джон уже работал на сахарном заводе, он становился управляющим с правом жить в поместье при плантации, кстати, очень красивом. – Катрин пожала плечами: – Все сочли завещание справедливым. Только Роман остался им недоволен. Как любимец отца он ожидал большего. – Селия замерла. «Избалованный, обидчивый» – это так не походило на Романа. Она уже собралась возразить, но Катрин продолжала:

– В тот же день Роман случайно встретил брата на берегу у Пууноа-Пойнт, Роман был очень сильным шестнадцатилетним юношей с отличной мускулатурой, натренированной плаванием и серфингом. И он напал на Джона.

– Нет! – невольно воскликнула Селия.

– Да, так оно и было. Роман кипел от гнева. Он потащил Джона в волны, пытаясь разбить его голову о скалы.

Селия уставилась на Катрин, повторяя про себя эти ужасные слова.

– Нет, я… не могу поверить.

– Но это правда. Слуги-гавайцы увидели их и оттащили Романа от брата. У Джона на лбу, у линии волос, остался шрам. Вот почему Романа Бернсайда отослали в Соединенные Штаты: он пытался убить брата, и чуть не сделал это.

Селия сидела молча, пытаясь во всем разобраться. Обвинения в адрес Романа, «проклятие Бернсайдов», вражда между братьями. Мысли беспорядочно вертелись у нее в голове. Нет, невозможно, чтобы Роман пытался убить брата, она не могла в это поверить, ибо помнила, с какой болью он рассказывал о смерти жены, и знала, как он печется о пациентах.

Голос Катрин прервал ее размышления.

– Джон Бернсайд надеялся, что брат навсегда останется в Америке, не вернется на острова и даст ему возможность управлять плантацией. Однако Роман получил медицинское образование в Соединенных Штатах и вернулся, чтобы заняться врачебной практикой в Лахаина. С тех пор братьям приходится сообща управлять Маунтен Вью, и это приводит к бесконечным ссорам между ними.

– Значит, Роман в ближайшие месяцы будет часто наведываться в Маунтен Вью? – спросила Селия.

– Конечно. Чтобы управлять плантацией. Но он и без этого приезжал бы туда. У него там женщина.

– Женщина?!

Селия стиснула пальцы, почувствовав такую жгучую ревность, что у нее перехватило дыхание. Женщина! У Романа женщина!.. Но чего она ждала? Он молод и красив.

В голосе Катрин вновь появились злорадные нотки, когда она заметила реакцию Селии.

– Мне казалось, вам нравится Джон, но, видимо, вас вообще интересуют Бернсайды?

Для Селии это было уже слишком.

– Мне пора. – Девушка быстро поднялась.

– Бернсайды сулят неприятности любой женщине. – Катрин натянуто улыбнулась. – Поэтому я отказала Джону. Мне не хотелось вникать в эти проблемы, а тем более умереть в родах.

Она взяла расческу и пригладила волосы.

– Я заслуживаю лучшей участи. Но есть ведь и дурочки, правда?

Селия задержалась в холле, опасаясь сразу помниться в гостиной. Стоя перед зеркалом в резной золоченой раме, она дрожащими руками терла писки.

Гнев и ужас переполняли ее. Роман не убийца! И никогда не был им! А «проклятие Бернсайдов» – выдумка отвергнутой женщины. Да, матери порой умирают, давая жизнь ребенку, и многие мужчины не раз и не два оставались вдовцами. Но иногда женщины рожают шесть, семь или даже дюжину детей и живут до глубокой старости.