Еще через два часа он снова сидел в своем кресле на мостике и смотрел на главный экран. Сандар выглядел на нем белым бильярдным шаром с зеленой полосой посередине. Периодически командир бросал взгляд на хронометр, уже знакомое напряжение боя увеличивалось с каждой секундой. Четыре оставшихся корабля атакующих сил рьяллов приближались к Сандару, покрыв за три часа расстояние, для преодоления которого сандарским кораблям понадобились почти сутки.

– Каковы их шансы? – спросил Дрейк в воздух.

– Не очень, – ответил в наушниках голос первого помощника. – Защитные центры легко с ними справятся. Хотя, конечно, им может повезти.

Дрейк кивнул. Хронометр показывал, что до подхода рьяллов к планете осталось тридцать секунд. Командир облизал губы, и тут Сандар взорвался бело-фиолетовым огнем.

Ричард Дрейк сидел в каюте, рассматривал парящие на экране защитные крепости и размышлял о событиях нескольких последних недель. Крепость была сильнее любого космического корабля, огневая мощь ее превосходила десяток линкоров. И все же такое мощное сооружение и пятьдесят с лишним ему подобных не смогли остановить рьяллов. Они вложили свой вклад в победу, но для искоренения опасности потребовались усилия целой планеты.

Оставшиеся корабли рьяллов сражались храбро, но без носителей с их тысячами снарядов им пришлось столкнуться с далеко превосходящими силами противника. Центры планетарной защиты слой за слоем прожигали их противолазерные щиты, и корабли взрывались в облаках плазмы. Все было кончено за тридцать секунд. Через час к Сандару подошли силы блокирующего флота рьяллов, от которого осталось только десять кораблей. И снова Сандар взорвался бело-фиолетовым пламенем: защитные центры открыли огонь из стационарных лазеров, а спутники и лунные базы выпускали лучи антиматерии. Меньше минуты ушло на уничтожение кораблей.

После битвы Джон-Филипп направил всем кораблям свою благодарность и поздравления с победой, особо он отметил Дрейка и его «Дискавери». Король также пригласил альтанцев вернуться на Сандар для продолжения переговоров. Дрейк максимально вежливо отклонил это предложение и сообщил королю, что экспедиция вернется домой, как только самые серьезные последствия битвы будут ликвидированы.

Когда десять дней спустя главный инженер Гэвин Арнам сообщил Дрейку, что крейсер готов к выходу в космос, тот сейчас же запросил разрешения покинуть район расположения защитных крепостей и присоединиться к «Александрии» и «Султане» в точке перехода Хэллсгейт – Напье. Как уже случилось один раз до этого, Бардак попросил Дрейка отложить вылет на несколько часов, чтобы встретиться на борту крейсера и обсудить «важные вопросы».

Размышления Ричарда прервал сигнал от двери. Он крикнул: «Войдите», и на пороге показалась Бетани Линдквист.

– Корабль Бардака приближается, Ричард. Ты просил предупредить.

– Интересно, что он скажет нам на этот раз.

– Наверняка что-нибудь важное.

Возле шлюза стоял в почетном карауле двойной ряд морских пехотинцев.

– Добро пожаловать, адмирал, – приветствовал Дрейк гостя, на воротнике которого красовались новенькие кометы.

Бардак пожал протянутую руку. На лице его играла широкая улыбка, лысина отражала яркий свет ламп.

– Опять я вас задерживаю, Ричард.

– Надеюсь, на этот раз сражения не случится.

– Конечно, нет. – Бардак повернулся к Бетани. – Вы уже назначили дату свадьбы, миледи?

Бетани слегка покраснела и покачала головой.

– Я должна выполнить данное дяде обещание, так что со свадьбой придется подождать.

– Не откладывайте надолго, – предупредил Бардак. – Если за сто лет войны мы чему-то научились, так это тому, что счастье нельзя откладывать.