– Третья волна, жду докладов!

Раздался хор голосов – все командиры выражали готовность принять участие в битве. Последним докладывал лейтенант Холл на «Катерине».

– Берегите себя, Филипп.

– Есть, командир. Зададим им жару!

Дрейк облизнул пересохшие губы и посмотрел на приближающиеся корабли рьяллов. Прямо перед тем, как те подошли на боевую дистанцию, он дал команду выпустить снаряды. «Дискавери» слегка мотало, пока снаряды – один за другим – вырывались навстречу врагу. Наконец Бэла Мартсон доложил:

– Все снаряды запущены, командир.

– Зададим им жару, первый!

– Слушаюсь!

И управлял «Дискавери», и запускал снаряды компьютер – человек не мог реагировать и в тысячную долю так быстро, как необходимо. Но люди могут планировать стратегию и угадывать планы противника, и именно этим занимались эксперты в боевой рубке.

Дрейку казалось, что время остановилось. Первые две волны прошли сражение молниеносно, он же и его команда словно плавали в сиропе. На экране сближались зеленые и красные символы, «Дискавери» вел автоматический огонь. Командир с болью заметил, что подбитый только что корабль – разведчик с его крейсера. Следующим рьяллы выбили сандарский корабль дальней разведки, взрыв произошел почти прямо по курсу. Все экраны залило светом, счетчик радиации бешено заверещал, а скафандр Дрейка затвердел – на мостике образовался вакуум.

– Пробоина в шестнадцатой палубе, ждем ремонтников. Медицинская команда, срочно в отсек «Альфа-12», – произнес в наушниках бесчувственный голос.

Дрейк взглянул на панель управления, на ней мигали красные аварийные сигналы. В это время в наушниках раздался крик:

– Мы подбили его! Подбили!

С экрана медленно исчезал корабль-носитель. Дрейк подавил дикую радость и приказал сконцентрировать огонь на последнем оставшемся носителе. Но он уже знал, что опоздал: флоты перемешались, вести огонь стало практически невозможно, а третий носитель так и остался невредимым!

Внезапно, когда «Дискавери» почти вошел в ряды рьяллов, последний носитель взорвался облаком плазмы. Два линкора и два крейсера противника промелькнули мимо и исчезли, словно их никогда не было.

Глава 25

Будь проклят тот, кто изобрел войну.

Так будем же надеяться и молиться, чтобы поскорее миновало это бедствие войны.

Кто бы ни называл себя победителем, в войне таких нет: страдают все.

Если все так ненавидят войну, почему войн было так много?

Глядя на экран, где значки, изображающие корабли рьяллов, удалялись от «Дискавери» и оставшихся кораблей третьей волны, Ричард Дрейк впервые понял, какое очарование люди находят в битве. Тридцать секунд, в течение которых крейсер обменивался ударами с рьяллами, навсегда останутся самыми волнующими и страшными в его жизни. Выброс адреналина в кровь обострил все чувства: цвета на экране и приборной панели стали ярче, голоса в наушниках – громче и напряженней, он всем телом чувствовал, как бьется его сердце. Страх почти сразу уступил место эйфории, когда Дрейк понял, что он и вся команда пережили битву. Он подавил желание заорать от радости и вспомнил, что говорил один из профессоров в Академии: «Ничто так не усиливает радость жизни, как выстрел противника, не достигший цели».

Командир быстро взял себя в руки, осмотрел мостик, ища глазами Бетани, и включил внутреннюю связь.

– Все целы?

Получив в ответ нестройный хор «да», он вызвал первого помощника.

– Первый, вы здесь?

– Здесь, сэр, – ответил Мартсон из боевой рубки.

– У вас все целы?

– Да, командир.