– Они сумели напитать воду солнечным Фэа. Такая простая субстанция… Они решили, что поскольку вода присутствует во всех живых созданиях и, в конечном счете, объединяет их в физическом бытии, то она может стать совершенным оружием вторжения. – Патриарх повернул флакон, и его хрустальные грани заискрились тысячами лучей. – В нем заключена вся мощь солнечного света. Из чего бы ни складывалась сила солнечного Фэа, способная ослабить силу ночи, она содержится в этой жидкости. Если какое‑либо существо избегает солнечного света, этот флакон причинит ему боль. Если существо не может переносить жара жизни, эта жидкость его испепелит. Все это… содержится в большей части материи Эрны. – Патриарх еще раз медленно повернул флакон, наслаждаясь игрой света. – Они хотели посеять это в Лесу, напитать этим Фэа саму землю, чтобы каждое живое творение, проникающее в почву корнями, поглощало солнечное Фэа вместе с питательными веществами. Постепенно оно заразило бы всю экосистему и могло бы нанести поражение даже великой Тьме.
Патриарх умолк.
– И что же произошло? – спросил Дэмьен.
Патриарх поджал губы, продолжая рассматривать флакон. Потом устало пожал плечами.
– Кто знает? Из этого похода не вернулся никто. В последовавшем сражении наши войска были истреблены. Развязанная нами война обернулась против нас самих. – Патриарх посмотрел на Дэмьена. В золотом свете флакона его глаза казались зелеными, как у кошки. – Одному лишь Богу ведомо, что случилось с остальными реликвиями. Это все, что сохранилось. – Он осторожно качнул флакон, и по залу запрыгали солнечные зайчики. Не отрывая взгляда от драгоценного сосуда, Патриарх тихо проговорил: – Ваш Орден был создан не затем, чтобы служить няньками при неоперившихся колдунах, преподобный Райс. Он существует, поскольку времена насилия иногда требуют насильственных действий… и поскольку иногда один‑единственный человек может преуспеть там, где целая армия потерпит поражение.
Патриарх опустил крышку футляра и поставил флакон сверху. Потом он извлек из кармана своего одеяния лоскут тонкого белого шелка и окутывал драгоценный сосуд, пока свет не перестал пробиваться из‑под ткани.
Патриарх протянул сверток Дэмьену. Священник застыл в нерешительности. В конце концов Патриарх взял Дэмьена за руку и вложил флакон в его ладонь. И прежде чем Дэмьен стиснул кулак, Патриарх отошел.
На лице Его Святейшества промелькнула тень улыбки.
– Думаю, это оружие не раз тебе понадобится, когда ты уйдешь. – Потом он посмотрел на зал, на истлевшие остатки своей веры, и печально улыбнулся. – Возможно, тебе повезет больше, чем его создателю, – прошептал он.
14
Утро было холодным и хмурым, на небе клубились тяжелые грозовые тучи. Все вещи уже упаковали и погрузили на лошадей. Сензи, взглянув на небо, произнес ключ к Познанию. Он должен был убедиться, что ничего не изменилось после вчерашнего Предсказания. Им по‑прежнему угрожал сильный шторм. Но и Дэмьен, и Сиани считали, что промедление для них страшнее шторма.
– Мы должны попасть в Брианд до вечера и остановиться там на ночь. Иначе придется ехать в сумерках. – Дэмьен посмотрел на Сиани, ожидая ее совета. Но хотя в последнее время женщина чувствовала себя гораздо лучше, к таким ответственным решениям она была еще не готова.
«Так мы и сделаем. Ведь она, – напомнил себе Дэмьен, – позабыла о слишком многих вещах, которые могли бы повлиять на ее решение. Например, о тех созданиях, что населяют ночь».
Они изменили внешность Сиани с помощью грима, и теперь Дэмьен с удовольствием любовался результатом их трудов. Волосы женщины стали золотистыми, кожа приобрела оливковый оттенок. Немного краски на лицо – и Сиани преобразилась, насколько это вообще возможно. |