Над площадью я увидел натянутое как стальная струна порывом ледяного ветра с озера знамя Черного Солнца.

Мокрый и продрогший, я продолжил путь, и скоро крепостные валы Города остались далеко позади. До этого момента я мог повернуть назад. Теперь нет. Ноша за моей спиной была слишком тяжелой.

Я не знал, что меня подгоняло. Иногда мне казалось, что по продуваемому всеми ветрами берегу озера за мной гонятся всадники Апокалипсиса, иногда — что я скачу за ускользающим рассветом. Потому что на утреннем небе Земли вставало Черное Солнце.

Живущие на юге люди строили свое будущее, строили его в мире и покое. Воюющие страны давно обратились в прах. Поумневшее человечество пыталось восстать из руин.

Я познал силу власти: власть — крепчайший напиток, который кружит головы, как никакой другой. Десять лет назад Боб Гарсон заслуживал доверия. А еще через десять лет… Я смотрел в грядущее и видел золотистое знамя правителя, развевающееся над выжженной землей и кровавыми водами. Гарсону не свернуть с прямой дороги, ведущей к этому будущему.

Я предвидел его расцвет. Через десять лет Гарсон расширит свои владения, и Город превратится в Рим Среднего Запада. Флоты викингов и армии выступят вперед, чтобы завоевывать… Однако итог будет одинаковым, кто бы ни правил империей — Боб Гарсон или Джон Хорстен. Если Хорстен, закат наступит быстрее, вот и все.

А вокруг меня простиралась холмистая земля. Плодородная земля, которая терпела все, кто бы ею ни правил — тираны или свободные люди. Лунный свет серебрил склоны холмов.

Моя лошадь споткнулась и упала. Осмотрев ее, я понял, что она сломала ногу.

Я пристрелил ее.

И пошел дальше на юг пешком.

Вероятно, удача отвернулась от меня с самого начала. Не было ни малейшей надежды добраться до Индианы, если я не найду другого коня. Впереди горело белым заревом небо над радиоактивными руинами Милуоки — мне придется их обойти. На вершине холма я остановился и долго смотрел вперед. Разрушенный город был похож на облако холодного пламени. Из него тянулся и исчезал в темном озере извилистый огненный язык — светящаяся радиоактивная река растворялась в бездне.

Я оглянулся и увидел быстро скачущих по моему следу всадников.

Я еще раз пожалел, что у меня нет винтовки. Пистолет-кастет был хорош только в ближнем бою, а кроме него у меня было только холодное оружие. Преследователи уже увидели меня. Прятаться не имело смысла. Скоро всадники окружили вершину холма, на которой я стоял.

Люди правителя или Хорстена? Я не знал, пока не увидел эмблемы Черного Солнца на их плащах. Но даже после этого я сомневался в том, что они не были предателями, затесавшимися в ряды приверженцев Гарсона. И мои губы тронула горькая улыбка, потому что я знал по крайней мере одного из них!

Я ждал.

Винтовки были направлены прямо мне в грудь. Командир спешился и направился ко мне, положив ладонь на рукоять пистолета. Я узнал его.

— Лейтенант Маккей, — сказал я.

— Сэр Хит. — Он отдал честь. — У меня приказ правителя. Вы должны вернуться с нами.

Я почувствовал во рту горечь поражения.

— Хорошо, — сказал я и протянул ему свой меч эфесом вперед, но офицер покачал головой.

— Вы не арестованы, сэр. Но я должен забрать у вас вот это… — Он снял с моей спины ранец и спрятал его под своим золотистым плащом.

Я видел беспокойство и вопрос в его глазах. Однако лейтенант был верен Гарсону, и я знал, что не могу рассчитывать на его помощь. В окружении молчаливых солдат я взобрался в седло, взял в руки поводья и встал в строй позади Маккея.

— Вы выше меня по рангу, сэр.