– Теперь ты в моем мире, малыш, – глумливо заговорил Бвонсамди. – Игра эта будет моей и пойдет по моим правилам. Удачи, малыш.

– Тебе конец, – откликнулся Натанос, разом похолодев.

– А это мы еще поглядим.

С этим лоа могил – или же посланный им образ – исчез в вихре издевательского хохота. Натанос, язвительно усмехнувшись, не разжимая руки, направился назад, к руинам. Его ждали дела – к примеру, ненаписанное письмо. Вспомнив об этом, он подозвал к себе следопытку, несшую караул у входа в развалины, столь неприметную, что в темноте были видны лишь ее огненно-красные глаза.

– Доставишь письмо. Готовься. Через час отправишься на «Вой Банши», – велел ей Натанос.

«И еще одна предосторожность, – подумал он. – По нраву нам это, или нет, а мы – на землях Бвонсамди».

– И распорядись держать ездовых зверей наготове. Встретить конец свой в этих болотах я не согласен.

Глава двадцать седьмая. Дазар’алор

Храня абсолютную неподвижность, Таланджи не сводила взгляда с дороги, с тенистого проезда, тянувшегося через Сокало в сторону Старого Торгового Тракта, а далее уходившего глубоко-глубоко в зеленые заросли джунглей, через мосты, мимо водопадов, вниз по кручам холмов, к Речным топям, к руинам Зул’джана. В конце пути, в конце многомильного марша, лежала, ждала участь всего ее народа.

Золани нетерпеливо заерзала.

– Моя королева?

– Значит, времени больше нет, – наконец-то ответила Таланджи.

«Последний рывок, – сказала она себе. – Подтянись, собери последние крохи сил. Выше голову: пусть подданные видят. Марш».

– Идем на Некрополь, – распорядилась она.

«Одни».

Сохранять твердость голоса стоило немалых трудов. Ночь Таланджи провела без сна, присев у постели Зекхана, слушая, как на подмогу, крепя их ряды, подходят растарские ликторы, и резервисты, и добровольцы из наспех собранного ополчения. С ног до головы обмотанный плотными бинтами, наложенными ее целителями, Зекхан во сне беспокойно ворочался, бормотал что-то о духах и тенях. В какой-то момент Таланджи, примостив голову поверх вытянутой вдоль кровати руки, задремала. Во сне ей пригрезились могучие батальоны Орды, ожидающие поутру снаружи.

Однако это был всего-навсего сон. К утру Тралл не вернулся. С великим трудом вымывшаяся, одевшаяся, приготовившаяся к битве, Таланджи загодя позаботилась и о непроницаемом выражении лица, понимая, сколь жалкое зрелище ей предстоит увидеть, выйдя к войскам, собравшимся в Сокало.

– И это все? – спросила она Рокхана с Золани. – Так мало?

Сорок воинов… Да, этого вряд ли будет достаточно для верной победы над хитроумными, прекрасно обученными следопытами Сильваны.

– Многие отказались прийти, – мрачно сообщил Рокхан. – Укус Вдовы взял заложников, пригрозил. Дазар’алор трясется от страха перед их гневом.

– Сегодня все это кончится, – откликнулась Таланджи.

Что ж, она ничуть не кривила душой. Либо они сумеют вышвырнуть следопытов со своих берегов и покончить с Укусом Вдовы, либо мятежники победят, и в Великой Печати воцарится хаос – до тех пор, пока Орда не придет за нее отомстить.

По крайней мере, Таланджи на это надеялась. Может статься, Орда прийти вовсе не удосужится.

«Слишком долго я выжидала. Вот она, цена моей гордости».

– Пора выступать, – посоветовала Золани. – Пока слишком жарко не сделалось.

– Трубите поход, – согласилась Таланджи.