– Вот и чудесно.

С этим Талисра отошла в сторонку, ожидая, пока с хозяйкой не распрощаются остальные. К Таланджи, весь в бинтах, однако очень даже живой и бодрый, уже ковылял Зекхан, поддерживаемый сбоку Траллом. Да, на пиру орк, не скупясь, возносил хвалы победителям, но Таланджи чувствовала в его сердце затаенную скорбь. Упустив Натаноса Гнилостеня, он явно здорово злился, но изо всех сил старался не показывать этого остальным.

– А вот и наш достопочтенный посол, – с лучезарной улыбкой заговорила Таланджи. – Чем я могу отблагодарить твое мужество и самоотверженность?

– Поцелуем? – заулыбался Зекхан, но тут же страдальчески сморщился. – Хотя нет, лучше не стоит. Я с головы до ног в хрустящей корочке. Ну, рад был служить, ваше величество. Надеюсь, в скором времени свидимся.

Вздохнув, Таланджи сдвинула брови. Сколько на нем бинтов…

– Мази ты с собой взял? А тех, особых припарок не забыл? Отвечай поживее, не заставляй королеву так волноваться у всех на глазах! Что же до встречи… вначале я должна позаботиться о подданных. Нам нужно оправиться от потрясений, вновь научиться верить друг другу. А вот когда Зандалар окрепнет, мы с тобою, Зекхан, непременно увидимся в Оргриммаре, и я приведу с собой лучших придворных лекарей – на случай, если тебя опять потянет на подвиги!

Тралл, легендарный воин, крепко стиснул ее запястье в знак одобрения.

– Орда снова едина, и цели наши ясны. Будешь готова – присоединяйся к нашей охоте.

Охота… Да, Сильвана Ветрокрылая по-прежнему обреталась в бегах. Обыскать все уголки Азерота казалось делом невыполнимым – при одной мысли о подобном размахе Таланджи почувствовала себя неимоверно усталой. Борьба за души и благополучие подданных тоже не прибавляла сил… но ведь она дала слово. Она примкнула к Орде и сейчас нужна им не меньше, чем сама совсем недавно нуждалась в их помощи.

– О! Надеюсь, вы не против прихватить с собой кое-кого еще?

Обернувшись, Таланджи обвела взглядом бескрайнюю толпу позади и отыскала в море лиц лицо Тайо. Отмытые от черной краски и корки грязи, ее длинные волосы поблескивали, точно черное дерево. Сверкающий золотом и эмалью наряд зандалари сидел на ней как влитой, однако расстаться со старыми костяными украшениями и патронташами, полными отравленных дротиков, воительница отказалась наотрез.

– Тайо желает стать моей посланницей, – объяснила Таланджи. – Стать моими глазами и ушами, служить мне, как Зекхан служил тебе.

Ничуть не смутившаяся, троллиха безбоязненно, очаровательно улыбнулась.

– Если бы не она, ловушки Гнилостеня разнесли бы нас на куски, – с усмешкой ответил Тралл. – Мы будем рады видеть ее среди нас.

– А я – Зекхан, – представился юный тролль, безуспешно пытаясь расправить плечи под толстым слоем жестких бинтов. – Честное слово, под всем этим я очень даже симпатичен. Вернее, стану очень даже симпатичен, когда сгоревшие волосы отрастут.

Все трое присоединились к длинной колонне воинов, уходивших из Зандалара через портал ночнорожденной, и Таланджи охватила внезапная грусть. Казалось, без них в столице сделается как-то… пусто.

Однако трудам королевы конца не бывает. Охраняемая парой растарских ликторов, Таланджи отправилась в долгий путь назад, в Великую Печать. Проделать его надлежало пешком, среди своего народа. Едва они подошли к лестнице, ведущей из порта наверх, к Таланджи, ловко проскользнув мимо стражей, подбежала девчонка, троллиха лет семи. Ликторы бросились к ней, но Таланджи отрицательно покачала головой.

– Пропустите, – велела она, опускаясь на колени.