– Осторожнее в разговоре, – предостерег Тралл Бейна с Калией.

– Пожалуй, сейчас лучше слушать, чем говорить, – с серьезным кивком откликнулся таурен. – Болтовня не поможет исцелить старые раны.

– Да. Чувствуешь тьму, нависшую над этой землей?

– Здесь горе, – сочувственно вздохнула Калия. Подошвы ее, соприкасаясь с затвердевшей водой, постукивали негромко, точно капли дождя. – Я не сразу это заметила, завороженная красотой Древа Жизни, но Тралл прав: Нордрассил скорбит, а мы… докучаем им во время скорби.

Воодушевленный тем, что оба понимают серьезность положения, Тралл согласно кивнул. Что ж, в выборе спутников он не ошибся.

– Я бы и вовсе не стал их тревожить, но в мире духов смута, а наши шаманы не могут найти причин. Оставим все это без внимания – не миновать беды, – объяснил Тралл, вновь повторяя высказанный на Совете довод в пользу этого самого путешествия.

По ту сторону озера высился еще один холм, увенчанный тремя серебристыми шатрами. Расписанные лунами опоры шатров украшала резьба в виде листьев. Перед шатрами, в окружении расстеленных на траве одеял и шкур, стояла невысокая мягкая скамья с резными совами на подлокотниках. Устроившаяся за спинкой скамьи юная ночная эльфийка меланхолически пощипывала струны лютни.

Но Тралл почти не заметил печальной мелодии: его вниманием целиком завладели двое, царственно восседавшие на скамье с совами. Стоило путникам приблизиться, один из сидевших поднялся, оглядел их, но ни поклона, ни иных знаков уважения прибывших не удостоил. Высокого роста, крепкий, точно выдержанный дубовый брус, верховный друид Малфурион Ярость Бури выглядел весьма внушительно. Голову его венчали оленьи рога, руки поросли перьями, подбородок украшала изумрудно-зеленая борода, куда длинней и пышней, чем у Юхи.

В то время как Малфурион воплощал собой лес и лесных обитателей, его супруга, Тиранда Шелест Ветра, была безукоризненным воплощением Элуны, богини Луны. Казалось, ее белая эмалевая броня, инкрустированная золотом, сотворена из сияния самих звезд, лицо Тиранды обрамляли прямые бирюзово-синие косы… но в эту минуту безукоризненная красота одежд и прически лишь придавала темным кругам под глазами верховной жрицы еще более тревожный, пугающий вид.

Удивительно, но Малфурион с Тирандой встречали гостей не одни: к правителям ночных эльфов присоединились Майев Песнь Теней и Шандриса Оперенная Луна. Стоя среди шатров, эльфийки о чем-то негромко беседовали, однако, как только посланцы Орды подошли ближе, разом умолкли. Среди царившей вокруг гармоничной, естественной красоты холодная сталь островерхого крылатого шлема Майев казалась настораживающе неуместной, а вот изумрудно-зеленый плащ, отороченный мягким, пушистым, как облако, мехом, сливался с безмятежностью окружения безупречно. Шандриса Оперенная Луна тоже явилась на встречу в доспехах и при оружии. С верхушки ее кожаного шлема струился вниз водопад темно-синих волос; глаз Тралл разглядеть не мог, но неприязнь во взгляде Шандрисы чувствовал и без этого.

В нескольких футах от одеял и шкур Юха остановил спутников. Тралл замер рядом, плечо в плечо с ним. С другой стороны от орка, превосходившего ее ростом на две головы, встала Калия, а по левую руку от Калии – Бейн.

Загодя приготовившийся к неприветливому приему, Тралл поклонился хозяевам в пояс и с облегчением отметил, что товарищи по Совету сделали то же самое.

– Как и обещано, – заговорил Юха, также отдав правителям калдорай дань уважения. – Тралл, сын Дуротана, верховный вождь тауренов Бейн Кровавое Копыто и Калия Менетил, принцесса Лордерона, полномочная представительница Отрекшихся Орды. Прибыли, чтоб обсудить смуту, замеченную Служителями Земли и друидами Лунной поляны.

Тиранда, не ответив ни слова, коснулась плеча девушки с лютней.