Тиранда, не ответив ни слова, коснулась плеча девушки с лютней. Последний аккорд – и мелодия стихла, однако сменившая музыку вечерняя песнь насекомых ничуть не смягчила неловкости ответного молчания. Тралл целиком сосредоточился на Тиранде, а та не сводила немигающего взгляда с него.

– Благодарю вас за согласие на эту встречу, – начал Тралл, но голос его зазвучал неожиданно хрипло. – Юха с собратьями, – откашлявшись, продолжал он, – чувствуют некое пагубное воздействие на мир духов. Наши мертвые не уходят за грань, как до́лжно, пренебрегая всеми стараниями шаманов указать им путь.

Снова молчание. Никто из хозяев и глазом не моргнул. Правда, глаз Майев и Шандрисы под шлемами было не видно, но Тралл полагал, что тут и гадать нечего.

Столь оскорбительный прием слегка его разозлил, щеки так и вспыхнули от обиды. В дни молодости он бы подобного оскорбления не стерпел ни за что, но тут…

– Юха сказал мне, что ваши жрицы заметили то же самое, – продолжал он. – Мы пришли к вам в поисках ответов. Согласны ли вы с нами поговорить?

Вновь ничего. Ничего, кроме непрошибаемого ледяного безмолвия.

Стоявшая рядом Калия нервно переступила с ноги на ногу.

Собрав волю в кулак, чтоб не сказать чего-либо необдуманного, Тралл еще раз взглянул на Тиранду, устремив взгляд в глубину завораживающих сполохов тьмы, в раскаленные черные угли ее глаз. Казалось, он снова вернулся в Награнд – в тот миг, когда почуял дым пожара, почувствовал чью-то далекую боль. А вот Тиранду эта боль не отпускала ни на минуту, и с того дня, когда пал, погиб в огне Тельдрассил, ничуть не ослабла. Некогда они – Малфурион, Тиранда и Тралл – плечом к плечу встали на защиту Нордрассила и смогли отстоять Древо Жизни, но теперь настал час ответить за сожжение его брата. Когда-то – словно бы множество жизней назад, – правители ночных эльфов даже были свидетелями брака, заключенного Траллом и Аггрой под вековыми ветвями Нодрассила, но возможно, гнев Тиранды начисто стер воспоминания о том дне.

– Я принес то, о чем ты просила. То, что тебе причитается, – сказал Тралл, и в глазах Тиранды наконец-то блеснула искорка жизни. – Принес искренние извинения от имени всей Орды. Теперь мы – не один голос, звучащий из уст военного вождя, но целый хор голосов. Теперь Ордой правит Совет. Больше никто не сумеет, заполучив полную власть, употребить ее во зло, как Сильвана. Как… как Сильвана, употребившая ее во зло вашему народу.

Он мог бы поклясться, что в этот миг луна на небе засияла ярче, словно одно упоминание имени Королеве Банши разожгло ее гнев.

– Калия Менетил являет собой наглядный пример наших стремлений к переменам, – продолжал Тралл. Калия согласно кивнула, но, к счастью, промолчала. – Теперь Отрекшихся возглавляет Лилиан Восс. Освобожденные от тлетворной власти Сильваны, они куют для себя иную, новую жизнь. Те, кто держал сторону изменницы, изгнаны или казнены, сочувствующие ей выполоты с корнем. Бейн Кровавое Копыто даже пытался свергнуть Сильвану, лишить ее власти военного вождя – жаль только, что он не предпринял этого раньше, и что к нему не прислушались, как следовало бы.

Да что же он, со стеной разговаривает? Неужели Тиранду ничем не пронять? Ведь даже Малфурион понимающе кивнул – хотя, возможно, лишь в знак того, что слушает…

И тут, к его удивлению, Шандриса Оперенная Луна сняла шлем, явив взору глаза поразительной белизны, обрамленные алыми татуировками.

– Думаю, Тралл, наши колебания ты поймешь. Данных нам обещаний не сдержали даже союзники. Я выслушаю все, что ты захочешь сказать, но только потому, что жажду справедливости столь же страстно, сколь и утоления скорби своего народа.