Филип за весь вечер не произнес ни слова. Он просто сидел у окна с бутылкой виски в руке. Ник устроился у противоположной стены и при свете небольшой лампы читал Библию. Он всем говорил, что носит ее с собой постоянно, но только сейчас впервые открыл.

Брайан с трудом впихнул в себя немного тунца и соленых крекеров. Он попытался накормить Пенни, но та отказалась. С каждым днем девочка все больше замыкалась в себе, и от мысли об этом у Брайана сжималось сердце. После ужина он улегся спать рядом с Пенни, а Филип так и задремал в кресле у окна. В первый раз за все время он не пожелал дочке спокойной ночи, и Брайан подумал, что это дурной знак.

Утром их разбудил собачий лай.

Здание склада заливал бледный свет. Филип заставил всех собрать сумки как можно быстрее. Несколько минут, чтобы сходить в туалет и заклеить мозоли на ногах, – и снова в путь.

На выходе все, кроме Филипа, невольно отводили взгляд от трупов, лежавших в кровавых лужах. А Филипа, как ни странно, это зрелище словно притягивало.

– Не смотри, солнышко, – сказал Филип, а Брайан закрыл ей глаза ладонями.

Они устало повернули на запад и, будто воры, осторожно двинулись вперед.

Школьное футбольное поле было сплошь усеяно обезглавленными человеческими телами. Двери на стадион были заблокированы снаружи – заколочены досками крест-накрест. Что же здесь произошло? Пенни закрыла глаза и опустила голову, как только Брайан что-то шепнул ей на ухо. Ник отвернулся и сделал вид, что ничего не заметил, и даже Филип ускорил шаг.

Вся видимая часть шоссе слева от них – около сотни ярдов вдоль горного хребта – кишела мертвыми. Время от времени тусклый свет восходящего солнца выхватывал из общей кучи шевелящийся труп. Филип то и дело напоминал остальным держаться потише. Несмотря на то, что при виде очередного зомби им приходилось прятаться за деревьями и обломками машин при приближении трупа, в тот день они прошли довольно значительное расстояние. Но живых так и не встретили.

К пяти часам мужчины вспотели, а Пенни повязала толстовку вокруг талии. Филип подсчитал, что в среднем они проходят милю в час. Они уже одолели около восьми миль по пригородной пустоши.

Тем не менее, никто из них так и не понимал, насколько они близки к городу, пока впереди не показался грязный склон холма, возвышавшегося среди сосен к западу от Гленвуда. На вершине холма тлела от недавнего пожара баптистская церковь. Колокольня превратилась в дымящиеся руины.

Измученные и голодные путники поднялись по извилистой тропке на вершину. Подойдя к церковной автостоянке, все остановились, разглядывая мерцавший в сумерках западный горизонт.

Стоя на парковке у сгоревшей церкви, братья провожали взглядом заходящее солнце, разливавшее красноватый свет.

Брайан хотел было сказать, что до города уже совсем близко, но вдруг боковым зрением заметил какое-то пятно.

– Смотрите!

Пенни прыгнула в сторону и побежала. Настолько неожиданно, что никто не успел ее остановить.

– Пенни!

Брайан бросился за девочкой.

– Хватай ее! – закричал Филип, припуская следом.

– Смотрите! Смотрите! – тонким голоском радостно кричала Пенни. – Это полицейский! Он нам поможет!

– Пенни, стой!

– Он спасет нас!

В ста метрах Брайан увидел патрульный автомобиль, припаркованный у обочины. Через несколько секунд Пенни уже будет у машины с мигалкой. На водительском сидении кто-то был.

– Солнышко, стой!

Девочка на секунду остановилась у двери со стороны водительского сидения и посмотрела на человека, сидевшего за рулем… Вот только это был совсем не человек.