Билли бросился подставить руки ей под голову и успел поймать ее на обратном пути. Одной рукой он обнял ее голову, а другой поддерживал спину, приподняв ее тело с осколков стекла. Сам он, жадно хватая открытым ртом воздух, стал щитом между ней и убийцей. Ему оставалось только ждать помощи.

Когда напряжение внезапно ослабело, мама Билли невольно выпустила Бонни. Зацепившись ногой за педаль тормоза, она упала на пассажирское сиденье, а ее локоть задел гудок и застрял, оглашая всю округу пронзительными позывными беды.

Охотник ринулся к своей машине, на бегу рубя воздух левой рукой. Ему удалось сбить пламя, пока он бежал, и его обугленный рваный рукав свалился на дорогу. Но не успел он дернуть ручку, как на спину ему прыгнул худой седоволосый человек. Он по-беличьи обвил ногами его талию, точно тонкое молодое деревце, а руками схватил его за шею и лицо. Другой водитель — большой и крепкий — выпрыгнул из своего грузовика и пошел на охотника, растопырив свои руки, как орангутанг. Но охотник проворно повернулся, так что мужчина, оседлавший его, оказался между ним и вторым нападавшим. Водитель грузовика резко остановился, чтобы не врезаться в того человека, споткнулся и рухнул на дорогу как подкошенный. Он со всего маху ударился лбом об асфальт и потом медленно встал на четвереньки, тряся головой.

Убийца вытянул правую руку и изо всех сил ударил своего наездника ножом по голени. Тот вскрикнул и упал на землю рядом с водителем грузовика, схватившись за ногу и извиваясь от боли.

Доктор Уиттиер рванул дверцу машины и прыгнул внутрь. Поскольку полицейский только что остановил движение, охотнику удалось повернуть на соседнюю полосу. Его автомобиль с ревом умчался в обратном направлении, оставив позади себя лишь густой газовый выхлоп.

Пару секунд спустя наконец-то явился полицейский. Тяжело затопал возле Билли, заканчивая свой сумасшедший спринт. Он помог Билли избавить плечи Бонни от острых осколков стекла.

Билли постарался сделать так, чтобы руки полицейского не касались ее спины. Он сам влез по пояс в окно, чтобы поддерживать ее спрятанные крылья, а полицейский — атлет в кожаной куртке с гривой седых волос — приподнимал ее голову и плечи.

— Вот так, сынок. Подними-ка ее еще чуть-чуть. Ну вот, все будет хорошо.

Бонни уже не кричала, только сдавленно всхлипывала, и глаза ее были по-прежнему крепко зажмурены. Они со всей осторожностью, на какую только были способны, поместили ее обратно в салон, где она сама смогла сесть.

Когда они открыли дверцу, Бонни выбралась наружу, опираясь сразу на две заботливые пары рук, и попробовала встать. Но ее дрожащие ватные ноги не слушались ее, и она, теряя равновесие, уцепилась за Билли, обняла его и жалостно расплакалась у него на плече. Билли бережно принял ее в объятия, стараясь как можно легче касаться ее пропитанного кровью свитера. Он понемногу приподнимал ткань с ее кожи, чтобы скрыть горб, образованный крыльями. Хоть бы никто не заметил!

Мать Билли сама взобралась на сиденье. Она крепко ударила кулаком по рулю, и сирена смолкла. Полицейский протянул ей руку, помогая выйти из машины, а второй рукой взялся за рацию, висевшую у него на плече.

— Пришлите «скорую» на угол Мейн и Миллстоун. Четверо пострадавших: две женщины, взрослая и подросток, и двое взрослых мужчин. Травмы, возможно, серьезные. Примите словесный портрет преступника. Управляет синим «кадиллаком». Номерной знак, похоже, заказной. Номера начинаются с IHD, штат неизвестен. Мужчина средних лет подозревается в попытке намеренного убийства. Может быть вооружен ножом. Последний раз был замечен двигающимся к югу по Мейн. — Полицейский секунду помолчал, с прищуром глядя на линию горизонта. Потом прочистил горло и снова заговорил в рацию: — Трудно поверить, но подозреваемый как две капли воды похож на директора средней школы.