Орки не потеряли ни одного корабля, а уже успели вывести из строя шестую часть вражеского флота! Но перевес норгов был еще очень велик, чтобы радоваться.

Черно-белые парусники смешались на краткий миг, на десяток минут потеряв строй, но в бою иногда и этого бывает достаточно. Орки, воспользовавшись неразберихой, разрывами в построении, немедленно ринулись в просветы между вражескими кораблями. Черные галеры проходили по ним, словно по коридорам, «щедро» раздавая шары с «потаенным» огнем, а маги норгов, не успевали попасть в быстроходные гребные суда, а их файерболы влетали в их же собственные корабли, внося еще большую сумятицу.

Когда кузнец куёт — лягушка лапу не сует! Для галеры или парусника, оказавшийся на пути баркас, станет досадным препятствием, а вот от баркаса останутся обломки. А тут еще и огненные шары! Чтобы не попасть под файеры с кораблей норгов, или под «дружественный» огонь с флейт, баркас постарался как можно быстрее уйти ближе к берегу, куда не пройдут суда с глубокой осадкой.

Пока гребцы отдыхали, Буч и Данут смотрели на сражение. Им ужасно хотелось оказаться на палубе боевого корабля, рядом с товарищами, чтобы, оставив весло, взять в руки меч и сражаться! Сейчас же оставалось только сжимать кулаки и, стиснув зубы смотреть, осознавая собственную беспомощность, наблюдая, как погибают друзья.

Галеры таранили парусники, те отвечали файерболами, поражая не только свои суда, но, время от времени доставали противника. Орки сгорали, но не выходили из боя, превращая горящие корабли в огромные брандеры, тараня чужие парусники.

Вот одна из флейт, потерявшая управление, с полыхавшими мачтами и надстройками, закрутилась на высокой волне, а потом стала распадаться на куски, превращаясь в кашу, где перемешались мертвые и живые тела.

— Весла — на воду! — одновременно проорали Данут и Буч.

Как они гребли! Ни сам Данут, ни рыбаки еще никогда так не торопились. Но все-таки, когда баркас оказался среди плававших на поверхности обгорелых обломков и пытавшихся спастись моряков, от команды галеры оставалось человек тридцать, не больше. Пока вытаскивали раненых и утопавших, к баркасу стал проявлять интерес корабль норгов. Но, видимо, решив, что большая лодка, не слишком достойная цель, не стал преследовать, а лишь ограничился запуском одного файербола.

Огненный шар, задев верхушку мачты, слегка подпалил ее и упал в море, где уже был никому не опасен, а перегруженный баркас, чьи борта почти сравнялись с водой, выгребал к берегу.

Молодые орки, поначалу не понявшие, кто их спасал, придя в себя, начали узнавать Буча, а кое-кто и Данута. Старый орк, не отрывавшийся от руля, радостно улыбнулся, когда один из парней, помахал ему рукой.

— Наставник, а ты откуда здесь взялся? — с удивлением спросил молодой орк.

— Слети забеспокоилась, вот и пришлось, на старости лет костями трясти, — отшутился Буч. Потом, с нарочитой небрежностью, спросил: — Ты как, Хенкро, все на месте?

Парень кивнул, а Данут понял, что это и есть тот самый жених Слети, которому они с девушкой наставляли рога. Ну и дела!

Воспитанник орков посмотрел на Хенкра, стараясь получше рассмотреть. Ну, парень как парень. Крепкий, высокий, с густыми черными волосами, растрепавшимися за время боя. Надо отдать должное — достаточно привлекателен. Данута охватил легкий приступ ревности, от того, что дочка Буча выбрала этого парня себе в мужья. Но ревность, как пришла, так и ушла, зато возникло чувство неловкости и стыда, от того, что он сидит рядом с орком, рисковавшим жизнью, в то время, как он спал с его невестой. Усилием воли воспитанник орков отогнал от себя мысли. Сейчас можно подумать о другом. Еще несколько часов назад идея пройти к воротам города, казалась ему почти неосуществимой. Теперь же, имея целый отряд крепких воинов, пробиться сквозь строй скелетов, очень даже возможно.