Нэнси: Как Джордж приветствует вас?

Джеймс: Он говорит мне, что недостаток веры в себя у Альберта привело к чувству одиночества. И он спрашивает, почему теперь я беспокоюсь. Обо всем позаботятся, а если бы у меня было больше веры, то я знал бы это и не тревожил­ся. Когда я пребываю в нерешительности, он вынужден возвращать меня назад, и это уже утомляет его.

Нэнси: Он действительно устал работать с вами в таком духе?

Джеймс: (Нерешительно) Нет, не совсем... Он просто говорит это для пущей важности... Он терпеливо ждет, когда я приду к вере... буду верить в его присутствие. Он говорит мне, что гордится мной... Я никогда ни от кого не получал такого признания в этой жизни. И теперь я вижу, что моя жена в прошлом теперь моя мать, и хозяин рабов — та самая душа, которая теперь воплотилась в моего отчима Билла.

Нэнси: Во время нашего следующего сеанса мы вступим в кон­такт с Джорджем в мире духа?

Джеймс: (Посмеиваясь) Он говорит, если вам нужно... Я думаю, он часто говорит это мне. Он говорит, что когда он хо­чет на что-то намекнуть, у него есть более прямой путь — если бы я верил и связывался с ним внутренне. Иногда я добиваюсь чего-то особым образом... окружным путем. Он говорит, что в результате получается то же самое... Он терпелив... И это забавляет его.

Несколько недель спустя Джеймс приехал на сеанс регрессии в жизнь между жизнями. Он чувствовал, что после своего последне­го посещения стал менее напряженным и теперь надеется получить дальнейшие откровения. Подробно излагая свою жизнь в качестве Альберта, он получил информацию о динамике отношений между ним, его матерью и отчимом. Сбивающая с толку паника, которую он часто испытывал перед выходом на работу, стала понятной. Он признался, что так волновался о предстоящем сеансе LBL, что у него было ощущение, будто здесь присутствует Санта Клаус, и се­годня произойдет нечто, подобное распаковке подарков в рожде­ственское утро. Его целью было найти облегчение своей головной боли и продолжить снижать чувство беспокойства, особенно ощу­щение тревоги, зарождавшееся в животе. Мы начали путешествие с возвращения в предыдущую жизнь Джеймса в теле немецкого сол­дата во время Второй мировой войны.

Сцена начинается с того, что он в холодном лесу и видит себя Клаусом, готовящимся к ночному дозору. Он проверяет свое ору­жие: винтовка в правой руке, коробка с амуницией — в левой, пи­столет справа, фляга слева, гранаты сзади, и все скреплено боль­шим ремнем — «как пояс у Санта Клауса». Ему одиноко, он дума-

ет о своей жене и детях. Он не хочет находиться здесь, и никогда не хотел. Он говорит, что его принудили: нацисты угрожали его семье. На следующий день враг вступил в схватку с нами. Он гово­рит напряженно: «Я впереди нашей группы, за насыпью. Я снай­пер... Я стреляю, когда они занимают новую позицию между дере­вьями. Я целюсь в главного, как мне приказано... Мы имеем пре­имущество... мы всех убили. Мне это неприятно. Мы продвигаемся вперед, повсюду убитые американцы, мне становится плохо. Позже остальные пировали, пили. Я отделился от них... Меня тошнит, вы­ворачивает наизнанку. Мне нравится быть лучшим... Мне нравится получать похвалу от командира... но я ненавижу себя за убийство. Дальше другая битва. Клаус перемещается вдоль открытого поля, и тут пуля поражает его в живот. Он чувствует горячую, жгучую боль и теряет сознание. Он выскальзывает из своего тела, видит свет вдали и ощущает покой. Приближаясь, он замечает свет в туннеле. Он входит и, скользя по туннелю, постепенно забывает о земной боли. Позади него Джордж; они выходят из туннеля и движутся через слои тумана.

Нэнси: Каково назначение этого тумана?

Джеймс: Размышление.