|
Убогий откинул заднюю панель и отшатнулся: из внутренностей обогревателя вылетело целое облако пыли и трухи. – Где он у тебя стоял, хозяйка? – Не твое дело, – прикрикнула она. – Ты давай чини. А то ничего не получишь! Убогий вздохнул. Ему совсем не нравился такой оборот дела. Что-то эта помесь слонихи с носорогом слишком много себе позволяет. Ее следовало приструнить, а то как бы по штольне не пошли гулять слухи, что его можно запугать. Он с треском вогнал на место только что снятую крышку и, распрямившись, повернулся к клиентке: – Вот что, мадам, я чувствую, что при таком хамском отношении вам придется поискать другого мастера. Женщина бросила на него оценивающий взгляд. Мало найдется в Первой штольне людей, способных устоять перед настоящим мясом. Но этот урод, глотавший слюну стоял с таким независимо-оскорбленным видом, что она тут же пошла на попятную: – А что я такого сказала? Я же ничего не сказала, вы уж не обижайтесь на старую бедную Грету. Ив мысленно присвистнул. Так вот, значит, кто сидит перед ним. Белобрысая Грета! Самая богатая и влиятельная женщина в Первой и Второй штольнях. Ну еще бы! Можно было бы и догадаться. У кого еще могло бы найтись мясо. Убогий покосился на камин. Вряд ли Белобрысая Грета так уж сильно нуждалась в тепле от этой рухляди. Выходит, этот обогреватель нужен ей для чего-то еще. – Вы хотите, чтобы он грел, и все? – Вот еще, – фыркнула Грета, но тут же, спохватившись, перешла на примирительный тон: – Нет, уважаемый, мне нужно, чтобы он работал так же, как прежде. Чтобы на передней панели также плясали языки пламени и он наполнял бы мою комнату не только теплом, но и уютом. Убогий мрачно вздохнул. Да уж, судя по всему, за эти две банки придется изрядно попотеть. – Боюсь, я не смогу вам сразу сказать, насколько это возможно. Оставьте, я вечерком посмотрю его повнимательнее. – Вот еще, – снова фыркнула женщина, но, взглянув на мастера, опять сбавила тон: – А может, займешься прямо сейчас? Мне он нужен уже завтра. Убогий усмехнулся: – Не беспокойтесь, мадам. Если окажется, что что-то можно сделать, то завтра он будет готов, а если нет... – Он развел руками, показывая, что результат зависит не только от него. – Тогда я вряд ли успею завтра к утру, если даже займусь им немедленно. Белобрысая Грета нахмурилась, размышляя, и со вздохом поднялась с табуретки: – Ну что ж, парень, я пришлю ребяток завтра к десяти. Ты уж постарайся, ладно? Она нерешительно посмотрела на банки у себя в корзине и, махнув рукой, бросила ему одну: – На, это задаток. Убогий поймал банку на лету, сглотнул слюну и протянул ее обратно: – Извините, мадам, но вынужден отказаться. Вряд ли эта банка доживет у меня до утра, а ведь может оказаться, что я ничего не смогу сделать. Белобрысая Грета покачала перед собой ладонью: – А и пес с ним. Я побывала уже во всех лучших мастерских, и никто не взялся помочь. Даже мастер, ставящий шунты. Можешь считать это подарком. А уж если сделаешь, то не пожалеешь. – С этими словами она повернулась и направилась к выходу. Убогий подождал, пока захлопнется входная дверь, и метнулся в угол мастерской. Там он вытащил из стены камень, затолкал в отверстие банку и вбил камень на место. Его компаньоны уж как-нибудь обойдутся без мяса, а для него этот подарок просто манна небесная. Он замер, рисуя в воображении пир, который устроит себе сегодня вечером, и тут вдруг почувствовал, что в комнате он не один. |
