На тот маловероятный случай, если второй оперативник скрывался в лесу, это спугнет его.

Секунда.

Вторая.

Третья.

Джим подождал еще немного, а потом убедился, что снова оказался в гордом одиночестве. Переступив через новоиспеченный труп, он побежал к задней…

Вот вам и рукопашка.

Приспешники заполонили задний дворик, нападая на Эдриана и… дерьмо, это, что ли, Матиас с хрустальным кинжалом?

Определенно он.

И он неплохо справлялся.

Первым побуждением было прыгнуть туда, но Джим остановил себя. Засада была слишком очевидна. И он не верил, что приспешники собирались убить Матиаса… нет, не когда Девина вошла в игру тогда, в «Мариот».

Сузив глаза, он просвистел, резкий звук прорвался сквозь хрип и ругань. Когда Эдриан оглянулся, Джим поднял ладони – универсальное обозначение «ты владеешь ситуацией?».

Когда Эдриан кивнул и вернулся к работе, Джим еще раз быстро оценил действия Матиаса. Ублюдок был в ударе, его сломанное тело каким-то образом работало с достаточно смертельной координацией, чтобы нанести несколько серьезных ударов… и не потому, что приспешники поддавались ему.

Однако они были нацелены на Эдриана и не нападали на Матиаса, пока он сам их не провоцировал.

Девина определенно дала приказ «не убивать» этим тенистым сукиным детям: Джим сражался с ними достаточное количество раз, чтобы знать, что они способны на лучшую наступательную стратегию… и дерьмо, с которым имел дело Эдриан, доказывало это.

Пора выступать.

Джим кинулся к фасаду, накинул на труп маскировку на тот маловероятный случай, если кто-нибудь потеряется и проедет по подъездной дорожке до упора, – они не найдут мертвого парня вместо дверного коврика.

А потом он покинул место, мчась в центр Колдвелла на Ангельских авиалиниях.

Именно журналистка была сейчас на виду, именно там Джим и должен находиться.

Насколько Эдриан мог сказать, последний приспешник показался вскоре после исчезновения Джима.

Как только ангел отчалил, казавшийся бесконечным поток геморроя от Девины иссяк… подтверждая, что нападение преследовало одну цель – удержать парня на месте.

Через десять минут от удара в голову хрустальным кинжалом, нанесенным Матиасом, сдохла последняя тень.

Эдриан повернулся и посмотрел на своего приятеля, который тяжело дышал и дымился от демонической крови, попавшей ему на плечи.

Тот искалеченный сукин сын определенно в нужный момент сообразил, в чем дело.

– Цел? – требовательно спросил Эд между тяжелыми вдохами.

Колени Матиаса подкосились, и он отдался на милость гравитации, позволяя заднице упасть на землю… но затем кровь, растекшаяся на ней, проела себе путь через его «Би-ви-ди»[132].

Мужчина соскочил с травы, словно его пнули под зад.

– Черт! Это дерьмо…

– Не три задницу рукой, идиот. Иначе измажешь всю ладонь.

Иииии вот как Матиас оказался без штанов перед Эдом.

Парень буквально разорвал ширинку черных слаксов, а плоский зад и тонкие ноги позволили случиться остальному.

– Лучше? – сухо сказал Эд, оглядываясь.

– Если не считать сильного ветра, обдувающего мои яички, то да.

Взгляд Эда вернулся к нижней части тела мужчины… и почему-то его мысли зациклились на журналистке в номере отеля накануне, на возбуждении этих двоих, которое ни к чему не привело.

Должно быть реально херово, подумал он.

Прокашлявшись, Эдриан кивнул на гараж.

– Там есть, во что переодеться.