От паники глаза широко распахнулись…

У его кровати стояла напуганная женщина, ее руки касались шокированного лица. На одном ее глазу была царапина, на ее лбу – повязка. Темные волосы были откинуты назад. Милые глаза. Высокая… она была высокой…

Изумительные глаза, на самом деле.

– Мне так жаль, – резко прошептала она.

А?

– О чем… – его голос был хриплым, горло драло. А один его глаз плохо видел…

Нет, он не видел вообще. Он давно уже лишился части своего зрения. Точно, это произошло, когда он…

Он нахмурился, когда его мысли снова свалились со скалы.

– Я сбила тебя на своей машине. Прости меня, пожалуйста… я не видела, что ты шел. Было очень темно, а ты выскочил на дорогу прежде, чем я успела затормозить.

Он попытался протянуть руку, желание успокоить девушку пересилило боль и смятение.

– Не твоя вина. Не… не плачь. Подойди…

В каком-то смысле он не мог поверить, что кто-то станет плакать о нем, ни сейчас, ни вообще когда-либо. Он не из тех мужчин, кто способен пробудить в женщине подобную реакцию.

Нет, не он. И почему это происходило сейчас, он не знал…

Женщина подошла поближе, и он наблюдал одним глазом, как она протянула нежную, теплую руку… и обхватила ею его ладонь.

Прикосновение согрело все его тело, будто он погрузился в теплую ванну.

Забавно, он не осознавал, насколько ему было холодно, пока она не прикоснулась к нему.

– Я сжимаю руку, – сказал он сорвавшимся голосом. – На случай, если не заметно.

Девушка проявила тактичность, не комментируя тот факт, что она, очевидно, понятия не имела, что он прилагал хоть сколь-нибудь усилий для прикосновения. Но он прилагал. И когда их взгляды пересеклись, у него возникло желание сказать, что он не всегда был сломанным. Раньше, не так давно, он мог стоять гордо, бегать на дальние расстояния, поднимать большой вес. Сейчас же он был матрасом с бьющимся сердцем.

Но не потому, что она сбила его на своей машине. Нет, он в таком состоянии уже какое-то время.

Может, к нему возвращается память?

– Мне так жаль, – снова сказала она.

– Так ты… – Он поднял руку к собственному лицу, но жест лишь заставил ее сфокусироваться на нем… она дернулась, и значит, ей было сложно смотреть на его уродство. – Ты тоже была ранена.

– О, я в порядке. Полиция уже приходила поговорить с тобой?

– Я только проснулся. Не знаю.

Она убрала руку и пошарила в сумке размером с маленький вещевой мешок.

– Вот. Моя визитка. Они расспросили меня, пока мне оказывали помощь, и я сказала, что беру на себя всю ответственность.

Она повернула бумагу лицом к нему, но его зрение отказывалось фокусироваться.

И он не хотел смотреть никуда кроме ее глаз.

– Как тебя зовут?

– Мэлс Кармайкл. Ну, Мелисса. – Она коснулась груди. – Но все называют меня Мэлс.

Когда она положила карточку на маленький стол на колесиках, он нахмурился, хотя от этого и заболела голова.

– Где ты ранена?

– Позвони, если понадобится что-нибудь? У меня не много денег, но я…

– Ты не пристегнула ремень безопасности, ведь так?

Женщина оглянулась по сторонам так, будто ранее уже слышала это от полиции.

– А…

– Ты должна была пристегнуться…

Дверь резко распахнулась, и вошедшая медсестра была вся из себя деловая, выглядела так, будто владела этим местом.

– Я пришла, – объявила она, прошествовав к механизмам за его кроватью.