Оставаясь на месте, она позволила Джиму войти, его присутствие возбудило ее сразу же, как он попал в радиус досягаемости и появился в своем физическом обличии.

Занятно… на его лице не было триумфа, никакого «ха-ха!» или бахвальства – благодаря победе.

Он стоял перед ней, несгибаемый, но и не засирал ее состояние.

Девина сузила глаза.

– Ты пришел не для того, чтобы поглумиться?

– Я бы не стал тратить на это время.

Нет, скорее всего, нет. Она бы так сделала… похоже, эта сторона его характера была унаследована от Найджела.

– Тогда зачем ты здесь? – она спрыгнула со стола и обошла вокруг него. – Я не настроена трахаться.

– Как и я.

– Тогда..?

– Я здесь, чтобы заключить сделку.

Она рассмеялась ему в лицо… даже хотела плюнуть в него.

– Один раз у нас уже был уговор, и, если запамятовал, ты не выполнил свое условие сделки.

– Сейчас выполню.

– С чего мне быть уверенной… и кто сказал, что меня это заинтересует?

– Заинтересует.

Она замерла перед столом и положила ладонь на поверхность, пытаясь напомнить Джиму, как она поимела его тут.

– Сильно сомневаюсь.

Ангел вытащил руку из-за спины, в которой, на коротком шесте… был флаг победы.

Девина нахмурила брови.

– Пожинаешь посеянное, верно?

Он лениво помахал флагом.

– У меня есть то, что нужно тебе. У тебя есть то, что хочу я.

Демон перестала дышать… хотя ей и не требовалось вдыхать/выдыхать для того, чтобы выжить. Он на самом деле предлагал… Джим отдаст ей одну из своих побед?

Ну, такое было в правилах, подумала она. По крайней мере, технически. Победа была его собственностью… и Девина допускала, что он мог передать флаг ей, если решит.

– Найджел знает, что ты делаешь? – мягко спросила она.

– Я говорю сейчас не о нем. Это – между нами.

А, значит, архангел закатил истерику… или просто не знал об этом.

И, если все сработает, счет станет два к двум, вместо одного к трем. Ситуация меняется кардинально.

Демон начала улыбаться.

– Скажи мне, любимый… что именно ты хочешь?

Но она и так знала.

Так-так, а сейчас игра становиться интригующей. И казалось, ее терапевт была права: с достаточным влиянием возможно перепрошить свой мозг… или чужой… чтобы добиться нужного результата.

И та краска для волос стоила того.

Как и говорилось в рекламе Л’Ореаль.

Девина подкралась к своему любовнику, ее лоно расцвело в этой напряженной тишине.

– Скажи мне, Джим, и я подумаю об этом. Но я хочу услышать от тебя эти слова.

Он ответил спустя какое-то время.

И когда он заговорил, его голос был громким и четким:

– Я хочу Сисси.

– Ты готова?

Кивнув, Мэлс, щурясь, посмотрела на полуденное солнце. Подняв руку и прикрыв ею глаза, она сказала:

– Я не могу дождаться.

Автомастерская «Рэдс» была из разряда тех мест, в которое обратился бы ее отец, кузовной ремонт и магазин запчастей, полный парней старой закалки, с тату из армии, маслом на лице и с гаечным ключом вместо компьютера.

И, в отличие от «Колдвелл Авто», они считали, что Фи-фи стоит спасения.

Старенький «Цивик» Мэлс выгнали под фанфары, под которые «Вест Кост Чопперс»[163] являют публике свои творения.

Но с другой стороны, древние колеса Мэлс, которые вернули к рабочему состоянию, – это какое-то чудо.