Белый взял рюкзак и стал расстёгивать молнию. На колени посыпалось счастье – искристое, какое-то не светится совсем, а другое сияет, так, что больно глазам…, они все тут, все артефакты, что они нашли, в рюкзаке. Сюда сложили то, что не влезло в рюкзак с молниями, а не влезло там довольно много – подземелье им удачное попалось. Его там чуть не сожрали, чудом живой остался…, странно, но Тёмные ничего не взяли. Всё на месте.

Интересно, что же стало с его напарниками? Вряд ли они сами отдали рюкзаки…

Молния открылась полностью, в ворохе артефактов, ему на колени, выпала оскаленная голова.

А вот и его напарник…, не весь, конечно, но это точно он. Тот, который пожилой.

Белый поднял один из артефактов. Поднёс к глазам. Медуза. Покойный сталкер нашёл её, почти в самом начале пути, и добыча стала его личной, потому как он нашёл её сам, без их помощи, и из аномалии вытащил тоже сам. Теперь парня нет. Артефакт больше ему не принадлежит. Таков закон Зоны, таковы её правила – умер, всё, что было твоим, заберёт тот, кто первый найдёт твои вещи или обыщет твой труп…, иногда не труп. Иногда нет времени, а раненный товарищ всё никак не умирает, и стрелять в него – сердце кровью обливается…, потому что патронов не так много, мутантов вокруг гораздо больше шляется. Патроны нужны, просто так их расходовать нельзя. А с ножом возиться времени нет и нести товарища никак – сожрут обоих. Вот и приходится импровизировать, в наследство вступать ещё при жизни несчастного. Обыщешь побыстрому, заберёшь, что успеешь, и бежать, а он орёт истошно, проклинает тебя, Зону, мутантов…

Пришлось хорошенько собраться с мыслями, что б прогнать неприятные воспоминания.

Он не виноват в том, что тогда произошло. Или так или оба мертвы – таков ещё один неписанный закон Зоны. Не виноват он был в тот раз, и в следующий тоже. Таковы правила этой земли. Жестокие правила, о которых давно забыла Большая земля.

Белый бросил Медузу окуркам. Тот, что говорил с ним, ловко поймал артефакт, деловито его осмотрел и сунул в карман.

-Хорошо, теперь вижу, есть чем платить. Парни, вы рюкзаки берите, - потом глянул на Белого, - сам понимаешь, несут не бесплатно, сигарет, иль там патронов ты отсыпать-то не забудь.

-Без проблем. – Кивнул ему Белый, а взгляд не отрывался от четвёртого рюкзака – он казался таким же полным, как и раньше, неужели всё, что там было и сейчас там? И это всё, Тёмные оставили, не забрали себе? А ведь в этом рюкзаке, лежали самые ценные из всех найденных артефактов…, и все они достанутся только ему?

-Я тебе помогу дойти. – Сказал окурок, вставая рядом. – Опирайся на меня, и потопали, но тоже сам понимаешь, не бесплатно это, сигарет штук пять отсыпешь, ага?

-Да, конечно, отсыплю друг.

-Во, это разговор. – Мужик протянул руки и рывком поднял Белого на ноги, закинул его руку себе на плечи. – Держись за одёжу, только ты крепчее держись. Ну, потопали.

И потопали они. А Белый всё смотрел перед собой, на четвёртый рюкзак – парень, взявший его, пошёл впереди. Проводник, наверное…, впрочем, проводник редко ходит по тропе, отмеченной маленькими металлическими колышками – проводник, такие тропы, обычно прокладывает.

Они шли к холму, где есть глубокое подземелье, еда, постель, где тихо и спокойно, где даже Выброс не сможет его достать. Шли, а он не слышал своих мыслей – ни единой не родилось в голове. Он был ошеломлён слишком уж сильно. Если все четыре рюкзака до сих пор полны и Тёмные не заявляют на них своих прав, хотя и могли бы это сделать - ведь они убили их владельцев, эти вещи, принадлежат им по праву.