Когда мы перешли в гостиную, я жестом попросил Мариссу сесть. Я и так уже отлично знал, где хранилась выпивка:

— Дай я налью, Марисса. Сядь и расслабься, ты уже состряпала нам чудесный ужин. Позволь мне обслужить тебя, для разнообразия, — сказал я. Они с Пенни расселись, а я налил сладкий херес в четыре бокала, по одному на каждого из нас. Марк вернулся как раз в тот момент, когда я сам садился. Я передал ему последний бокал, а он протянул мне большой деревянный футляр.

— Вот, что я хотел тебе показать.

Я сделал медленный глоток, прежде чем отставить бокал в сторону, и положить футляр себе на колени.

— Где ты это нашёл? — рассеянно спросил я.

Марисса отозвалась первой:

— Он был в архивах.

— В карэнтских Архивах? — уточнил я. С технической точки зрения, архивы принадлежали всем четырём церквям сияющих богов, но священники Карэнта Справедливого несли основную ответственность за их содержание, потому их так и называли. После битвы с Сэлиором я несколько месяцев тайно заменял Короля Эдварда, и за это время изгнал церкви из столицы. Архивы были конфискованы, а священники были вынуждены сменить место жительства. В итоге это означало, что архивы остались там, где и были… я просто выгнал оттуда священников.

Взяв бразды правления в свои руки, Джеймс не отменил запрет, хотя он и предпринял действия по восстановлению некоторых дипломатических связей с тремя ещё способными функционировать церквями. Это был один из многих моментов, насчёт которых мы не пришли к согласию, но поскольку он был королём, а я — нет, я научился жить с разницей во мнениях.

Марисса была церковным учёным, и жрицей Сэлиора, в каковом виде Марк с ней, собственно, и познакомился изначально. С тех пор он каким-то образом убедил её переменить свои взгляды на божества, ранее разрушившие ему жизнь. Ну, по крайней мере, я полагал, что он её убедил… поскольку она теперь была замужем за самым известным еретиком в королевстве.

— Да. Я наткнулась на него запертым в сундуке, в одной из самых старых частей архивов. Я думаю, что он не видел света белого с самого Раскола, — ответила она.

— Довольно странно, — объявил я, — поскольку на этом футляре начертан герб рода Иллэниэл, — указал я. Приглядевшись ближе, я увидел, что футляр также когда-то был защищён уордами, хотя руны уже давно потеряли свою силу.

— Судя по тому, что я смогла найти, его украли у твоей семьи. Наверное, во время хаоса непосредственно после поражения Балинтора, — добавила она.

— Тогда благодарю за его возвращение, — сказал я ей, возможно излишне.

Марк вмешался в разговор:

— Не благодари нас, пока не посмотришь. Я думаю, что оно окажется для тебя бесполезным.

Пенни перебила:

— Ты знаешь, что у него внутри? — спросила она. Пенни подалась вперёд, сидя слева от меня, чтобы самой поближе рассмотреть футляр.

Марисса отрицательно покачала головой, когда Марк ответил:

— Мы его изучили, но надписи там на языке, который никто из нас никогда не видел, — признался он. Это на самом деле было весьма необычным признанием с его стороны. Мой друг хорошо это скрывал, но он получил очень хорошее образование. Я не думал, что существовали языки, которые он не мог хотя бы опознать, кроме, возможно, лайсианского. Его жена была ещё более образованной в этой области. Большую часть своей взрослой жизни она провела за расшифровкой и переводом старых томов на более современный язык.