— Каждый, кто сеет панику, будет казнен на глазах у всего войска! — воскликнул разгневанный Камос.

— Не торопись с казнями. Есть и другое средство исцелить людей от страха, вполне простительного, унаследованного еще от предков.

Паштет из печенки гусей, откормленных инжиром, жареные утки, запеченная говядина, пюре из лука, кабачков и чечевицы, пряное янтарное пиво, бесчисленные медовые пирожки — каких только блюд не прислали из дворцовой кухни на пир, устроенный в военном лагере перед походом.

Каждому воину предварительно выдали притирания с терпентиновым маслом для умащения тела: оно разогревало мускулы, придавало сил, изгоняло неприятные запахи и насекомых. Повсюду расстелили новенькие циновки, по две на человека.

— Яххотеп заботится о нас, как о родных детях! В жизни не пробовал такой вкуснятины! — невнятно пробормотал Усач, жадно уплетая свежие лепешки с гусиным паштетом.

— Готов согласиться, что иногда и Египет в радушии не уступает моей родине, — отозвался Афганец.

Сидевший по соседству от них бывалый вояка презрительно хмыкнул, отбросив тщательно обглоданные утиные кости.

— Ишь, растрогались! И впрямь наивные детишки. Нашли чему радоваться! Никак не возьмут в толк, что это не пир, а тризна. Мы едим вволю в последний раз. Потом на барках будем сидеть впроголодь. А там и вовсе помрем! Нубийцы нас ужо приголубят!

— Ну, я-то помирать не собираюсь! — заявил Афганец.

— Дурачок! Сразу видно, не знаешь ты нубийцев!

— Зато ты с ними знаком, так?

— Положим, в Нубии я не бывал, но всем известно, что эти черные великаны непобедимы! Они в десять раз сильнее нас всех, вместе взятых!

— С чего же они тогда гиксосам кланяются? — усмехнулся Усач.

Вояка рассердился не на шутку.

— Нубийцы гиксосам наподдадут в два счета, вот увидишь! Они настоящие воины, не то что мы. Ни один египтянин не вернется из нынешнего похода.

— Если ты так боишься нубийцев, беги отсюда, пока не поздно, — посоветовал Афганец. — Возвращайся домой. Кто заранее смирился с поражением, тот наверняка погибнет.

— Ты что, иноземец, считаешь меня трусом?

— Нет, просто прошу поступить разумно.

— Да ты никак издеваться вздумал?

Усач уже приготовился разнимать драку, но тут все разом смолкли.

Царица Яххотеп обратилась к воинам:

— Нам с вами предстоит тяжкое испытание. Мы встретимся лицом к лицу с могучим противником. Нубийцы воевать умеют, это известно всем. Но, прежде чем вступить в Нубию, нам следует взять штурмом один из самых важных оплотов власти Апопи — крепость Гебелен. Иначе нубийцев не одолеть, ведь гиксосы пришлют им подкрепление! Так что разрушить крепость — крайне важно. Гиксосы захватили нашу землю, присвоили все ее богатства, а нас, исконных жителей, превратили в рабов. Пришло время доказать, что мы свободные люди и не потерпим притеснения! Свободолюбие — вот наша главная опора. Пируйте, веселитесь, чувствуйте себя хозяевами Египта!

Вояка взял себе еще мяса и налил побольше крепкого пива. Речь царицы его успокоила. Взять штурмом Гебелен — дело невозможное. Армия освобождения быстро вернется восвояси, осада крепости ни к чему не приведет. О походе в Нубию не будет и речи.

Тетишери уже много дней не вставала с постели. Яххотеп почтительно поцеловала руку матери.

— Камос отправится в поход без меня, — объявила она.