— Ты не исполнил приказ, проконсул. И даже не потрудился объяснить причину.

— Не доверяю я голубям, повелитель. Тем более в таком деле. Вы вот сомневаетесь, а правда ли написана в том свитке, что гонец привёз; ну, так и я тоже усомнился в этом приказе. Нет в нём никакого смысла. Погибельный он. На том стою.

— Поднимись, Клавдий, хватит коленопреклонений. — Император оставался холоден. — Трапеза трапезой, но, сдаётся мне, тебе ещё за многое предстоит ответить.

— А я ответил, повелитель. Это простой легионер обязан, приказ получив, его исполнить, не рассуждая. А если не станут рассуждать первые легаты и консулы, то и войска очень быстро не станет. Вы же, повелитель, нам всё время твердите и твердили.

— Мятеж затеял, проконсул?

— Ни за что, повелитель. Но с юга уходить всё равно нельзя. Мы с Тарвусом, мир его праху, держали баронов с двух сторон, как ухватами. Они и двинуться никуда не могли — другое войско, того и гляди, в спину зайдёт.

— А теперь?

— Теперь, повелитель? Теперь всё понятно. Двигать на Мельин. С полудня мы, с восхода Тар… то есть Тертуллий. Конгрегации останется ни с чем убираться обратно на север. Может, и штурмовать столицу не придётся.

— Если это нам позволят козлоногие.

— Козлоногие, повелитель, что-то встали последнее время. Может, по той причине, что рассказал молодой барон Аастер, может, ещё отчего-то. Мы простые легионеры, не маги. Но вперёд твари пока не лезут. А раз так, надо покончить с тем врагом, с каким можем. Сломаем хребет мятежу — вновь повернём против Разлома.

Что-то не так, терзался Император, лёжа ночью без сна. Рядом точно так же бодрствовала Тайде, она не смыкала глаз, если не спал её Гвин.

— Клавдий…

— Что-то не так. Что-то случилось, — подхватила Сеамни, точно ждала этих слов. Ароматные волосы шёлковой волной накрыли лицо Императора, губы Дану оказались возле его уха:

— Почему убили Тарвуса? И оставили в живых Клавдия?

— В том числе и для того, чтобы мы задались бы этим вопросом, — так же еле слышно шепнул Император. Близость тёплого тела, нечеловечески гладкая кожа навевали совсем иные мысли, под которые подобный разговор вообще невозможен.

— Вопросом, не изменил ли он?

— Да. Если Серая Лига рискнула выступить на стороне Радуги и баронов, то…

— То почему они действительно не убили обоих сразу? Не нашлось, кого послать? Но вот Сертория-то они достали… А если прикинуть расстояние…

— Клавдий был им нужен. Зачем-то. Живым. — Решительности Императору было не занимать.

— Ты так уверен, Гвин?

— Я ни в чём не уверен теперь, Тайде. Но если Радуга дотянулась до Тарвуса и потом не сделала даже попытки покончить с Клавдием, — это странно.

— Если маги попытаются купить проконсула, они очень погорят на этой сделке, — с непреодолимой уверенностью заявила Сеамни.

— Ты настолько убеждена?

— Да. И не вздумай сомневаться в Варроне, что бы он ни сделал.

Тревога поднялась на следующий день к вечеру; Император успел побывать во всех легионах, заглянуть в солдатские котлы, не пряча от воинов кровоточащую левую руку. Мол, кровит и кровит, я и в ус не дую, так что и вам нечего беспокоиться.

К восточной армии — теперь уже Тертуллия, не Тарвуса! — помчались спешные гонцы. И крылатые, и верхами. Оказавшемуся во главе войска первому легату предписывалось наступать прямо на Мельин.

Готовились к походу и в лагере Клавдия. Собрана немалая сила; к пяти легионам проконсула добавились Серебряные Латы, лучшие воины Империи и гномий хирд Баламута, едва ли им в чём-то уступающий.