-  Еще боярин Константин Дмитриевич Поливанов, - тут же добавил Андрей. - Я его воеводой в крепости оставил. Он на месте подходы все изучил, как оборону держать продумал.

    -  А-а, тот славный потомок колена Чингисова? Адашев, пиши. Сим указом принимаю боярина Поливанова в тыщу бояр своих избранных и назначаю от тысячи и ради своего пригляда воеводой в крепости Ивангороде.

    «В царской тысяче законы местничества запрещены, - щелкнуло в голове у Зверева. - Значит, ни один князь, как бы знатен он ни был, на власть воеводы покусится не посмеет. Ссора с опричной тысячей - это ссора с государем. Чревато…»

    -  А еще запиши, - добавил Иоанн, - наделить обоих бояр вотчинами в землях луговых и горных, кои ими столь славно под руку мою приведены. И отдай ныне же в Поместный приказ, дабы к исполнению приняли немедля.

    Князь Серебряный-Оболенский одарил Зверева долгим взглядом исподлобья и начал пробираться в задние ряды. Андрей ухмыльнулся: получилось, что его стараниями представитель древнего рода отправляется в далекий гарнизон под начало двух безродных бояр. С точки зрения законов местничества: позор - хуже некуда. Отныне этим назначением его потомков еще лет триста тыкать станут. Хоть вешайся - лишь бы конфуза избежать… Но и поперек царского приказа не попрешь. Иначе запросто можно со своими поместьями в разные стороны разойтись. В общем, бедняга крупно попал…

    -  А ты, Андрей Васильевич, вижу, из Ивангорода прямо сюда